Автор: Разрыв Непрерывности
Тема:Свободная тема
Опубликовано: 2018-02-23 19:43:54
Автор не возражает против аналитического разбора и критики в рецензиях.

Эмилия

... Вообще то, их было трое. Галя, Эмилия и Тамара. Самая младшая - Тамара, вобрав в себя всю силу так и
не диагностированного в то время генетического заболевания, умерла не дожив до десяти лет, и те кто её
помнит, говорили что она мало напоминала человеческое существо. Старшие - Галя и Миля, выжили и
влачили существование с матерью, на плечи которой взвалился адский труд на птицеферме, и уход за
двумя беспомощными дочерьми.
Каждое утро, она выводила их, как телят со двора, и предоставляла самим себе и воле случая, хотя самое
страшное что могло случится с девочками на хуторе в котором даже дороги не было, а самой сложной
техникой был механический сепаратор, был дождь, под которым они регулярно и промокали, никогда
впрочем ничем простудным не заболевая. Очевидно природа всё таки оставляет за собой право на
некоторую компенсацию...
Старшая - Галя, от природы более развитая чем Миля, проводила дни ходя по дворам. В прямом смысле.
Она бесстрашно заходила, соблюдая одной ей известную очерёдность, во все пятнадцать населённых
хуторских дворов, и в каждом стояла некоторое время, и молча смотрела чем занимаются хозяева. Её не
гнали, так как была она существом абсолютно безвредным, не всегда замечали и вообще, относились как к
добродушной соседской собаке, из - за чего иногда, ей даже доставалась парочка карамелек. Миле не
доступно было даже это. Место на котором её оставила утром мать, было по всей вероятности всей её
вселенной, а точка на горизонте, в которую она вглядывалась, была единственной точкой в этой
вселенной. Если кто - то легонько поворачивал её крошечную головку, то точка смещалась, но продолжала
оставаться единственной достойной внимания. Сгорбленная, иссушенная, с маленькой головкой и красным
сморщенным личиком, Миля была настолько стерильна, что в ней не то, чтобы сознания, кажется даже
инстинктов не было. Она просто стояла в траве и как клеточка впитывала кожей солнечный свет.
Насытившись, напитавшись им, она перерабатывала его в какой - тор свой хлорофилл и отдавала излишки
земле, при этом не обезображивая мировой эфир ни единой мыслью. Круговорот материи. Чистый и
прозрачный.

Иногда правда, она вдруг начинала реагировать на движение. Уж, что там просыпалось в самых архаичных
пластах её подподсознания мне не ведомо, но пацаны чутко улавливавшие в ней эту перемену,
принимались ею вертеть. Кто - нибудь, постепенно набирая скорость ходил вокруг неё, и она изо всех сил
пытаясь уследить за этим движением, разумеется вскоре падала от головокружения, вызывая бурю
восторга у неизбалованной зрелищами хуторской пацанвы. Как правило, через несколько минут
приковыливала Галя, и слабоумно охая поднимала сестру, которой было всё равно в каком положении
производить хлорофилл. Я никогда в этих забавах не участвовал, и не из сочувствия, а потому просто, что
до онемения Милю боялся. Однажды взглянув случайно ей в глаза, я увидел в них такую засасывающую
бездну, что очнулся только в карьере, когда ноги мои уже вязли в мокром песке. Я сел тогда на ковш
ржавого экскаватора, и до темноты содрогался от суеверного ужаса.
Потом уже, став чуть взрослее, я часто сидел на поваленном стволе акации у бабушкиного двора, смотрел
на Милю и думал о том, что она наверное тоже пришла бы в ужас, если бы вдруг услышала наши нечистые
мысли...

История cоздания стихотворения: