Вход для авторов

"Українців можна приспати, надурити, але неможливо залякати". 10 цитат братів Капранових
/ АП Т. Лавинюкової. "Важлива подія" /

Число 27. Як свиня на небо гляне. Десять цікавих українських фразеологізмів
/ АП Т. Лавинюкової - Парость виноградної лози /

Сейчас на сайте 2465 человек

Кто онлайн?

Рекомендации УПП

ми будьмо
Елена Рышкова
варте
Цыганова Наталия
Нота...
ЛИМ

Резонанс дня

Новые авторы

Присоединяйся

Не пей воду из болота, даже если она и чистая.

Автор: Елена ТомА
Тема:Военная проза
Опубликовано: 2018-02-22 21:28:00
Автор не возражает против аналитического разбора и критики в рецензиях.

ЛОШАДИ - ВЕДРО ПИВА Часть 4. Вояж под покровом ночи

Повесть нужно читать в таком порядке:

1. https://www.stihi.in.ua/avtor.php?author=48180&poem=267229
2. https://www.stihi.in.ua/avtor.php?author=48180&poem=267230
3. https://www.stihi.in.ua/avtor.php?author=48180&poem=267231
4. https://www.stihi.in.ua/avtor.php?author=48180&poem=267612
5. https://www.stihi.in.ua/avtor.php?author=48180&poem=270582

                                                        4. ВОЯЖ ПОД ПОКРОВОМ
НОЧИ

      В сарае в компании с лошадью, петухом и маленькой чёрной
курицей находился ещё один жилец.
Это и был тот самый еврей, Семён, которого по доносу кого-то
из "доброжелателей" давно и безуспешно
разыскивало гестапо. Соблюдая меры предосторожности,
хозяева поочерёдно носили ему еду, бельё и сменную
одежду. Внешне всё выглядело пристойно и со стороны не
вызывало никаких подозрений.
Но в связи с недавней серией произошедших в городе облав
дальнейшее пребывание Семёна в семье дяди Пети
становилось слишком опасным.

Знаки и приметы, в которые так верил умудрённый жизненным
опытом, старый боец, предвещали неладное…
Кто был его учителем, передавшим столько магических знаний,
мы никогда уже не узнаем.
В водовороте происходящих вокруг событий он мог улавливать и
читать как книгу одному только ему известные
подсказки.

Забегая наперёд, хочу сказать, что, умея раскладывать великое
множество пасьянсов, он точно определил день
своей смерти. Попрощавшись с близкими, дядя Петя сообщил им,
что именно сегодня отойдёт в мир иной.
С самого утра у него разложился сложный пасьянс, который, по
его словам, либо открывался человеку
единожды на протяжении всей жизни, либо не открывался
никогда...
К такому заявлению родственники отнеслись скептически. Но
предсказания Петра Фёдоровича с точностью
сбылись: именно в этот день в возрасте семидесяти девяти лет
он ушёл от нас навсегда.

Когда-то раз, найдя в траве маленького, ещё не оперившегося
жёлтенького цыплёнка, выпрыгнувшего, по
видимому, с воза проезжающих мимо их дома на рынок сельских
жителей, он поселил его в сарае и стал
приручать. Со временем превратившись в огромного белого
драчливого петуха, признающего только своего
хозяина, птица, каждое утро слетая с насеста, садилась дяде
Пете на плечо и клевала из его рук зёрнышки. Это
был их обязательный утренний ритуал.

Накануне описываемых событий своенравный петух  вёл себя
очень беспокойно. Слетев с насеста и
примостившись на плече, он не стал есть, а с раздражением
начал поклёвывать хозяина в плечо. Даже в такой,
казалось бы, мелочи, старый воин почуял недобрый знак.
Тогда, несколько раз бросив на картах, он принял решение
немедленно увозить Семёна.

     Не было ещё и трёх часов утра, когда повозка с
положенными в неё старыми вещами, поверх которых было
разбросано сено, тихонько отъехала от дома в направлении
Носовского Шляха, так тогда называлась дорога,
ведущая через окраину Нежина на сёла, проехав через которые
дядя Петя должен был передать Семёна людям
из партизанского отряда. По предварительной договорённости,
они всегда заранее готовили ему небольшую
съестную передачу, которую в случае проверки на постах на
обратном пути он мог предъявить.
Легенда о том, что он ездил по сёлам выменивать старые вещи
на еду, пока сбоев не давала, но как всё могло
обернуться на этот раз, одному только Богу было известно.

- Знаешь, Сеня, а ведь смерти я совсем не боюсь, - обратился
дядя Петя к своему попутчику, когда они
отъехали от города.
- Может, ты будешь смеяться, но я давно уже понял, что она
всегда должна находиться рядом. Сам подумай,
разве есть на свете хоть одна живая душа, которая могла бы
жить вечно?
А если смерть неизбежна, то и принимать её нужно как данность.
Другое дело, можно попробовать оттянуть
приближение своей кончины. Мы с моей супругой, Женей, своё
пожили, а вот дети…

Семён всю дорогу молчал. Он тяжело переживал смерть близких.
Поначалу его даже посещала  мысль покончить
с собой. Но когда судьба свела его с этим весёлым по натуре, не
унывающим человеком, нашёл в себе силы
жить и в дальнейшем продолжить борьбу, чтобы отомстить за
расстрелянных немцами самых дорогих ему
людей..

- Сеня, а ты не задумывался над тем, почему всех твоих
расстреляли, а тебя судьба уберегла? -  пытаясь
разрядить обстановку, спросил попутчика дядя Петя, но не
получив ответа, продолжил:
- Видимо, каждому человеку отведен определённый срок
пребывания на Земле. Выходит так, что наш ещё не
вышел. И решают это где-то там, на небесах. За нас с тобой всё
давно уже решили, вот только знать свою
судьбу наперёд никому из смертных не дано. Да и не интересно
было бы нам жить тогда, - и продолжил:
- Своё я отвоевал в гражданскую. И сейчас рвался на фронт, да
не взяли. Сказали, что по здоровью не подхожу.

По своему горькому опыту знаю одно: что известно двоим, то
может стать известно всем.
В гражданскую я потерял лучшего друга, Степана. Мы с ним
росли вместе, родом он был из моего села Озинки,
Дергачёвского района, Саратовской области. Такой доверчивый
был, дурашка. Сколько раз говорил ему, чтоб
рот на замке держал, да всё впустую.

Как-то вечером у костра за чаепитием рассказал он одному из
отряда, куда на следующий день наша группа
бойцов должна была путь держать. Только командование знало
маршрут, да мы. Утечки ни откуда быть не
могло. А знаешь, чем всё обернулось?

Стукачом тот товарищ оказался, казачком засланным...
Налетели на нас внезапно, как коршуны. Попали мы в
окружение. И только тогда Стёпка, друг мой, во всём
сознался. Ох, и ругал же я его, да что толку после драки
кулаками махать…
Закончилось всё печально: Стёпку и ещё нескольких бойцов
убили.
А мы четверо суток пробирались к своим по болотистой
местности, да ещё раненого на себе поочерёдно тащили.
Удалось спасти его, молодого бойца, потом в лазарет отправили
лечиться.

И тогда я понял, что чем больше познаёшь людей, тем больше
хочется общаться с животными. Они никогда не
предадут. Представляешь, если бы в гестапо вызвали нашу
лошадь, Машку, курицу, Чернушку, да дружка моего,
бандита, петуха Белого, и устроили им там допрос с
пристрастием по поводу тебя? Да скорее бы соли себе на
хвост насыпали, чем кто-либо из них тебя сдал.
А за человека под пытками я, Сеня, ручаться не могу. Сложно
всё в нашей жизни происходит. Поэтому
бережёного Бог бережёт…
Семён опять не проронил ни слова в ответ.

                                                                2.

Семён изо всех сил хотел поддержать разговор, но за время
пребывания на осадном положении, когда
малейший шорох, шёпот, не говоря уже о разговоре, мог
обернуться трагедией для всех, он отвык говорить,
став молчаливым, иногда кивающим, слушателем. Да разве его в
том вина?
А в чём были виновны замолчавшие навеки, зверски
расстрелянные и замученные немцами женщины, дети,
старики и парни его возраста? Только в том, что они евреи?

Семён никак не мог избавиться от гнетущих тяжких мыслей.
Сегодня, в этот предрассветный час, впервые после пребывания
в тёмном сарае он с удивлением обратил
внимание на то, что жизнь вокруг бурлит: проснулись и поют
птицы, чуть дрожат листья на деревьях. А, главное
- это то, что он, единственный из всего их огромного древнего
рода, выжил! Да разве это не чудо?

Его жизнь словно кто-то расколол на две временные полосы
невидимой гранью.
По одну сторону грани навсегда остались его любимые, близкие
сердцу люди, с которыми уже не суждено было
встретиться никогда. А по другую сторону остался он вместе с
дядей Петей, с которым, по воле судьбы, тоже
придётся сегодня расстаться. И никто не даст ответ, удастся ли
им снова встретиться в этой жизни?
Неопределённость пугала больше всего...

- Страшные времена настали, - продолжал дядя Петя.
- И кто бы мог подумать, что среди своих столько мрази
развелось.Мужики втихаря поговаривают, что врач,
Егоров, стучит. Может, зря на него наговаривают, не знаю.
А неделю назад встретил меня возле пивной Александер, ну,
Сашка, Эммануилов, вроде, фамилия. Да знаешь
ты его, все его Сашкой кличут, а я подчёркнуто вежливо на
людях величаю его Александером. Он тогда
пыжится, как индюк, гордость его распирает. А душонка-то
гнилая, да с таким мерзким душком, что за версту
учуять можно. Выпить с ним предлагал, даже угостить меня
хотел.

- С какой радости, - спрашиваю?
А он пробубнил: «Приятно выпить со "знаменитостью". Так у нас
плясать никто не умеет».
-А сам-то лобызит передо мною, лобызит!
А глазёнки так и бегают из стороны в сторону. Я его сразу
раскусил, но виду не подал.
Опасайся, Сеня, людей, которые при разговоре взгляд свой
отводят. Не к добру это, тут точно подвоха жди, уж
ты мне поверь.
Отшутился тогда. Не помню, чего такого ему наговорил.
Придумывал  на ходу что-то, насчёт вождей пошутил и
полез скорее на воз за фляжкой моей трофейной. Может,
испугался он, что я политику приплёл, но больше ко
мне не приставал. Ведь все мужики в пивной знают, что на
халяву я никогда не пью, сам угощу любого.
А в подкидного дурака со мной играть -  кишка тонка, росточком
малость не вышел.
Попомни мои слова, Семён: предателей никто не любит. Их
терпят до поры до времени, а потом пускают в
расход за ненадобностью.

Семён всё молчал. Это смущало старого бойца. В который раз он
снова попытался завязать разговор:

- А как тебе этот  гестаповский прихвостень, бывший зэк-
отморозок?
Когда я узнал о его грязных делишках, стал следить за ним.
Штыком хотел заколоть эту сволочь. Да если бы только один он
такой был, порешил на месте, и рука бы не
дрогнула. Да вот стрелять нынче опасно стало, шум поднимется.
А потом подумал, что только вреда своим
поступком больше сделаю, и пострадают из-за меня невинные
люди.

Ты слышал про эпидемию тифа?  А смертельных случаев -  ни
одного…
Так этот «сыпняк» наши подпольщики придумали. Есть
человечек один, прививки "чудные" делает, после
которых появляется сыпь по всему телу и внешне всё выглядит
как сыпной тиф, которого так боятся  немцы!
Досталось от начальства их шефу, когда не удалось набрать
нужное количество дармовой рабочей силы для
угона в Германию. Совсем озверели, твари! На улицах стали
людей хватать, в основном стараются брать
молодёжь.

Не играю я в большие игры!
Так, "кошу" под дурачка, а дело своё знаю. И без того достаётся
мне от жены, Жени, ты и сам это слышал.
- Сопьёшься совсем,  старый дурак, - без конца причитает она,
когда я возвращаюсь.
А я ей не всё рассказываю. Сердобольная баба, знала бы только
она хоть часть о моих похождениях! Пусть
думает, что семью содержу, не помираем ведь с голоду, как
другие.
Пленным нашим она постоянно передачи носит...

Во времена оккупации Нежина в районе ул.Объезжей на
территории 63 склада был расположен филиал 3
армейского
сборно-пересыльного пункта / Armee-gefangenen 3/, где
находилось около четырёх тысяч наших
военнопленных. На такое большое количество людей немцы не
рассчитывали, поэтому места для их содержания
не были оборудованы. Пленных большей частью держали под
открытым небом. Их почти не кормили и не давали
воды.
Зимы 1941-1942 годов выдались особо суровыми.
Поскольку морозы доходили до тридцати градусов, многие из
них не выдерживали и умирали от голода и
холода. Напротив парка им.Шевченко был расположен лагерь
принудительного труда, в котором отбывали
наказание осужденные за мелкие преступления горожане и
жители близлежащих сёл.

Осужденных и пленных немцы использовали для работ в городе.
С самого утра их выводили на работу. На ногах
у них были одеты деревянные колодки - подошвы с полосками
типа кирзы сверху. Когда они шли колонной, по
всей округе раздавался громкий топот, их было слышно за
версту. Конвоировали их немцы, а большей частью
полицаи из наших. Чтобы хоть как-то помочь, местные жители,
рискуя попасть под автоматную очередь охраны,
носили им еду и тёплые вещи и бросали их за колючую
проволоку.

- Чуть, падла, не пристрелил конвоир её на прошлой неделе,
когда еду  пленным передавала, - продолжал боец.
А потом передумал и дал очередь в воздух, чтобы страху
нагнать.
Думаю, что не долго теперь ему небо коптить придётся. Вот
только тебя определю, и займусь им.
На своей земле, гадёныш, распоясался! Я справки навёл уже. Из
села «Хорошее озеро» он.
Сам понимаешь, что в таком селе точно есть хорошие озёра. Да
и камыши высокие там найдутся, кто бы
сомневался!
Главное для меня - это никому из наших людей не навредить
своим геройством!

                                               3.

На удивление, развилку дорог удалось проехать без
осложнений. Семён зарылся в старое тряпьё и в сумерках
различить, что на повозке находятся двое, было невозможно.
Отъехав какое-то расстояние от развилки и попыхивая
самокруткой, Пётр Фёдорович продолжил:

- Дам тебе хороший совет, дружок!
Как любит повторять один мой закадычный дружок, ассириец по
национальности, Арвахи его фамилия:
- Нужно всегда всё делать так, чтобы и Богу было угодно и на
е....- ню мать похоже!".
Юморной мужик. По части шуток ему в Нежине нет равных.

Ведь оно только на словах всё красиво - героизм, подвиги...
А на деле что выходит? Дружба дружбой, а чуть что, табачок- то
врозь?

Ты же слышал, что партизаны в Корюковке сотворили?

- Нет, дядя Петя. Что-то в общих чертах слышал, а толком так
никто ничего мне не рассказал, - наконец произнёс Семён. Дядя
Петя разглядел в этом хороший знак и
продолжил:

- У меня волосы дыбом встали, когда один человек поведал о
том, что они там устроили.
Руководителя партизанского движения, Фёдорова, тогда срочно
в Москву вызвали. Временно вместо него
поставили начальником партизан мужика по фамилии
Попудренко.
Вот и обратился к нему за помощью командир партизанского
взвода, Ступак, который раньше, до войны ещё,
председателем колхоза был.
Жену его немцы расстреляли, а двух сыновей малолетних
забрали и бросили в сарай к сидевшим
там арестованным членам семей партизан и подпольщиков.
Всего их около сотни там было. Поговаривают, что
немцы собирались всех казнить...
Да если б не собственные дети, разве сунулся бы Ступак чужих
людей спасать? Я так не думаю.

И дал тогда Попудренко команду своим партизанам устроить
спецоперацию, хотя  не мог не знать, чем может
закончиться этот их "героизм" для местных жителей.
Убили партизаны много солдат из венгерского полка,взорвали
мост и пошли освобождать женщин, детей и
стариков. Сам Ступак одним из первых пулю схлопотал, погиб,
когда наших освобождали.
А в итоге что вышло?
Сотню спасли, а тысячи ни в чём не повинных людей погибли по
их милости.

На следующий же день пришёл карательный отряд и уничтожил
всех жителей села.
Людей расстреливали сотнями, а трупы их складывали в избы и
поджигали. Дело было в начале марта.
Кому чудом удалось спастись от расстрела, ушли в лес. Но без
тёплой одежды и еды в такие морозы
люди долго продержаться не смогли и, чтобы не погибнуть от
холода и голода, они вынуждены были вернуться
домой, где ждала их страшная участь. Рассвирепевшие каратели
сделали повторную зачистку, истребив всех до
единого уцелевших жителей. Село Корюковку со всеми мирными
жителями сожгли дотла. Её стёрли с лица
земли, не оставив живого места.

                                                           4.

Какое-то время они ехали молча. Каждый думал о своём. Дядя
Петя курил самокрутку. Он выращивал у себя в
огороде табачные листья, затем сушил их и перетирал на табак,
который заворачивал в нарезанные кусочки
газетной бумаги и заклеивал их.Так поступали тогда многие, у
кого не было денег на сигареты.
Совсем уже рассвело. Было прохладно. Докурив свой "самосад",
старый боец продолжил разговор, чтобы
скоротать время, ведь путь  от Нежина до места встречи был не
близкий.

- Я, Сеня, институтов не заканчивал, да нутром чую, что что- то
тут не так.
Чего же партизаны за жителей Корюковки не заступились?
Ведь они же стояли в лесу неподалёку, всего за несколько
километров от села. И по численности партизанский
отряд в разы превышал количество бойцов карательной
команды. Да при желании партизаны могли уничтожить
противника, внезапно атаковав.
Но такого приказа никто не отдал, чтобы своих спасать. Не
захотели, значит? Хотя могли же!
Кому теперь после этого верить, ответь мне, Сеня?

Я людей много повидал на своём веку.
С самим Чапаевым, Василием Ивановичем, говорил, как с тобой
сейчас.Толковый мужик был, грамотный. Он
никогда б не допустил, чтоб столько народу зазря положили.
Людьми своими он очень дорожил.
Вот и задумался я тогда. Ночами частенько не спал, да всё
думал, а своей ли он смертью погиб, или помог
"доброжелатель", как тот, что нас со Стёпкой тогда сдал?
И Фёдоров, если бы на месте в ту пору был, разве отдал бы он
такой приказ?

А мне кажется, одни беды происходят потому, что всеми
заместители руководят.
Все в начальство лезут, показать свою удаль хотят, до власти
дорвалися да раскомандовались на местах.
Это чем же думать надо было, чтобыспровоцировать немцев на
такое? Хотя, чему удивляться?
Ты посмотри только, кто у нас теперича в начальстве ходит!
Раньше, небось, у себя в деревне лопухом подтирались, а нынче
с газеткой " Коммунист" отхожие места
посещают? И что, ума от этого прибавилось? Или ум у них в том
самом месте, которое они газеткой подтирают?

Не люблю я партийцев, Сеня. Мне давно предлагали в партию
вступить.
- Вы- герой гражданской войны, -  говорили.
- Да какой я на хрен герой?
Отвоевал, как полагается всю гражданскую войну, награды есть.
А чтоб чего-то такого уж слишком
героического сделал, не припомню. Не по мне эта шапка, Семён,
как говорится, не в коня еда!
Беспартийный я. Так и  мне проще и совесть чиста.
И решил тогда я вести эту войну в одиночку. Сколько смогу,
столько спасу людей. Окромя меня про это и не
узнает никто. А пристрелят - значит сам где-то сплоховал да не
подрассчитал, тут уже точно не на кого пенять
будет.

Не стал я марать руки об этого тюремщика. Взял свой штык да
закопал его в огороде.
У меня там много трофеев есть, которые с войны привёз. Один
только кортик наградной чего стоит, нашёл в
гражданскую. А поверху я картошечку и помидорчики посадил.
Да какие только помидорчики, Сеня! Такие
крупные, что в руку не помещаются, а вкус у них - пальчики
оближешь.
Когда закончится война, приезжай ко мне в гости. А я таким
салатиком тебя угощу! Ещё кулешу пшённого
приготовлю со шкварочками! Посидим душевно.
Эх, Семён, дожить бы нам только…

А сейчас, сам видишь, мне приходится извиваться, как ужу на
сковородке, чтобы нашим хоть чем-то
помочь.Как только надоел этот цирк. Послать бы всё к чертям
собачьим, да совесть не позволяет.
Такое ощущение, что намертво приросла к моему лицу маска
шута. Я уже и забыл, когда серьёзным был на
людях. Даже наедине с самим собой я в этой шутовской маске,
вдруг наблюдает кто втихаря. При малейшем
шорохе мне кажется, что это чьи-то уши шуршат за дверью.
А из щелей мерещатся то любопытные глаза, то одно огромное
всевидящее око, внимательно следящее за
происходящим. Чтоб оно занозу себе загнало да ослепло, падла!

- Думаешь, свихнулся старый совсем? Да ты не бойся, Сеня, это
шучу я так.
Нутром чую, что здесь не один человек, а целая группа стукачей
сливает информацию гестапо. Причём, видится
мне, что это кто-то из очень близкого окружения, хорошо обо
всём осведомлённый и работающий на немцев.
Есть у меня предположения на этот счёт, да боюсь ошибиться.

                                                                  5.

Совсем уже рассвело. Семён погрузился в глубокое раздумье. В
душе он был благодарен людям, спасшим его
от гибели, но чувство вины не отпускало и не давало покоя.
Ком подступил к горлу. Что ждёт впереди?
Он давно смирился с тем, что в любой момент  пьеса под
названием «Жизнь» может прерваться короткой
автоматной очередью, и этот пролившийся свинцовый дождь
поставит в её финале жирную точку.

На душе была полная опустошённость. Его пугала неизвестность
и близкая разлука с человеком, к которому так
привязался за последнее время и роднее которого у него теперь
не было никого на целом свете, ведь спасая
его, он поставил на кон жизнь всей семьи. Будучи азартным
игроком, уверенным в успехе, во всяком случае,
внешне это выглядело именно так, Пётр Фёдорович очень
рисковал, но поступить по другому  не мог себе
позволить. Понимая переживания Семёна, его спаситель вновь
попытался завязать разговор:

- И надо же, чтобы судьба подарила мне Машку. Что бы я без
неё делал? А так артистом стал на старости лет.
Пиджак свой самогоном поливаю для куражу перед каждым
новым «представлением».
Один он у меня, Сеня!
А материя крепкая какая, теперь такой и не выпускают. Столько
лет он у меня, а нигде не латаный. На все
случаи жизни пиджак: и женился я в нём, да в нём меня и
похоронят.

А когда отпевать будут на кладбище, от пиджачишки такой
самогонный "духанчик" пойдёт, что провожающим
меня в последний путь и закусочка не помешает.
А если батюшка все тропари надо мной читать будет как
положено, то это действо на пятьдесят минут
растянется. Тропари - это так принято у нас, христиан, читать
Псалтырь
над усопшим во очищение всех его грехов, чтоб ты понял.

Да за это время мёртвые на Троицком кладбище воскреснут и за
стаканами потянутся, чтобы встретить и
принять в свою семью меня, новопреставленного. А я уже такую
поляну им накрою за своё новоселье! Первачка
самогончика туда с собой прихвачу самого лучшего. Такой пир
закатим…
Не знаю, существует ли он, тот свет. Тешим себя, а как оно на
самом деле, никто толком не знает. Ни одна
живая душа на моей памяти оттуда не возвращалась...

Иду по своей жизни шутовской, как по лезвию ножа. Не знаю,
сколько так ещё шагать осталось.
Слишком уж устал да поизносился я, и возраст даёт о себе знать,
а марку на людях держать надо.
Вот и приходится исполнять под сто грамм частушки
саратовские.
Эх, сколько я их знаю.

И, что ты думаешь, народ ведётся, всё за чистую монету
принимает. Не переиграть бы только. Когда чувствую,
что выдыхаюсь, спящим пьяным прикидываюсь. Завалюсь к себе
на воз, да слушаю, что вокруг говорят. А
лошадь, Машка, домой дорогу знает, до чего же умная кобыла
попалась…

Внезапно он умолк, внимательно вглядываясь вдаль. Впереди
показались силуэты людей, стоящих у обочины
дороги.
- Подъезжаем, Сеня. Здесь нас должны встречать. Эх, пронесло
бы!
Отведи беду, Господи! Во имя Отца и Сына и Святаго Духа,
аминь, - дядя Петя перекрестился.

- Грачи прилетели, готовь скворечники, - раздался знакомый
голос связного из партизанского отряда.
- Как ваше ничего? Ничего?

Тогда так здоровались в Нежине, и отвечали при этом:
«Ничего», - что означало, всё в порядке. До сих пор
многие в городе приветствуют друг друга подобным образом.
Связной любил пошутить, за словом в карман не лез. А пароли
такие придумывал, что все его знакомые умирали
со смеху.

- Принимайте бойца! Семёном зовут, - представил партизанам
своего попутчика дядя Петя.
Обменявшись последними новостями, они тепло расстались и
разошлись в разные стороны. Семёна взяли в
партизанский отряд, а его спасителю предстоял нелёгкий путь
домой...

И только сейчас Пётр Фёдорович почувствовал страшную
усталость. Силы покидали его. Нужно было хоть
немного поспать. Ныло сердце, во всём теле ощущалась дрожь.
Он достал из внутреннего кармана пиджака завёрнутые в
бумажку раскрошившиеся кусочки таблетки
валидола и положил их под язык. И как это сердце ещё на
разорвалось от боли, горечи, обид и невзгод...
Не зря в народе говорят, что старое дерево долго скрипит.
Слишком уж заигрался он в последнее время...

Свернув с основной дороги на ґрунтовую, Пётр Фёдорович
заехал по ней в лес, где, привязав лошадь к
берёзке, и, укрывшись плащ-палаткой, сразу крепко уснул.

                                                           Продолжение
следует........

История cоздания стихотворения:

Приношу свои извинения, я решила дополнить некоторые части,
дописать важные подробности,
вспоминающиеся по мере написания, поэтому убрала рассказ в
папку. Поскольку папки военная проза нет,
пришлось разместить в папке ироническая проза. Чтобы
читателям было понятно, одна из глав будет посвящена
Корюковской трагедии, о которой десятилетиями умалчивали и
только в марте 2018года, когда исполнялась 75
годовщина с момента тех страшных событий, туда поехала наша
правительственная делегация.
Выходит, мы, столько лет будучи "незалежними," стеснялись
собственной истории?

Понравилось произведение? Поделитесь им со своими друзьями в социальных сетях:

Количество читателей: 548

Рецензии

Всего рецензий на это произведение: 13.

8 КороЛев

душонка-то, сам-то лобызит (дефисы); на халяву (раздельно); военнопленных (слитно); падлА (если строго по-русски; впрочем, дело-то в Украине); Корюковку сожгли дотла (слитно); ночами чАстенько не спал; новопрЕставленного #

На самом деле, в рамках официальной науки, история настолько исковеркана и фальсифицирована, что только и остаётся, что прислушиваться к реальным участникам событий.
Неплохая повесть. Поклончик)

2018-04-02 05:24:50

ЛОШАДИ - ВЕДРО ПИВА Часть 4. Вояж под покровом ночи

Рецензии

Елена ТомА

Популярное

Новое автора

Любимое автора