Автор: Олександр Гладкий
Тема:Свободная тема
Опубликовано: 2013-11-15 09:17:25
Автор не возражает против аналитического разбора и критики в рецензиях.

Исключительно из уважения… 1995 г.

Исключительно из уважения… 1995 г.

В этом году, опасаясь дефицита продовольствия, харьковчане пустились выращивать картофель. Вокруг многоэтажек нарыли погребов без счета для его хранения. Глянешь – трубы вентиляционные торчат на пригорках, как кресты на могилах. Жуть берет… Но деваться некуда – надо в ногу со временем идти. Вот жена мне и говорит:
– Давай, наверное, и мы картошкой займемся, участок возьмем.
– Без проблем, – говорю. – У нас в институте как раз сейчас бесплатно землю под посадку овощей раздают. Бери – не хочу!..
В общем, включили меня в профкоме в список желающих заняться крестьянским трудом… А тут и время посадки подошло. Институт выезд коллективный организовал в воскресенье – покатили наши сотрудники с мужьями, женами и детьми двумя ПАЗовскими автобусами за город, в деревню Александровку. По приезде оглядели мы предназначенные для нас «угодья» – целина дикая, бурьянами жухлыми, мертвенными выстланная. Впрочем, люди наши были к этому готовы.
По команде заведующего мастерскими Федора Ефремовича Грыжи геодезист Вася резко включился в работу: забегал туда-сюда со своим землемерным циркулем и сумкой с деревянными колышками – делил общее поле на отдельные участки. Примерно через полчаса оно было разграфлено на двадцать равных частей по шесть соток каждая.
Вася с чувством исполненного долга присел на ступеньки автобуса покурить, а Федор Ефремович прошелся вдоль разметки, что-то записал в блокнот огрызком карандаша и обреченно изрек:
– Будем пахать!
Потом он лично, без какой-либо посторонней помощи, неспешно вытащил из автобуса мотоциклетный мотор на станине, настоящий плуг с приваренным к верхушке велосипедным рулем, моток толстенного капронового троса и канистру с бензином. Разложив все перечисленное рядком, он величественным тоном маршала Жукова из фильма «Освобождение», произнес:
– Товарищи, попрошу всех подойти!
И когда наш институтский народ сгрудился вокруг Федора Ефремовича, он медленно, рассудительно стал рассказывать, что делать дальше.
– Технология, значит, такая. Мотор ставим на одной стороне поля, а плуг на другой. Связываем их тросом. Когда мотор запускается, он тянет плуг по участку. При этом один человек мотор регулирует, а второй за плугом идет. Понятно? Ну вот. Прошли одну борозду – накидываем в нее посадочную картошку с интервалом полметра. Потом человек, который с плугом работает, тащит этот плуг опять на исходную линию. Плуг, кстати, сам по себе не тяжелый… Процесс вспашки продолжаем, как и раньше, но теперь пахарь должен так борозду проложить, чтобы отвал пришелся в первую борозду.
Люди погудели, погудели и замолкли.
– Так, – сказал Федор Ефремович, – кто первым пахать будет?
Народ безмолвствовал, как в «Борисе Годунове» Пушкина.
Федор Ефремович долго всматривался в толпу, ища жертву, наконец, его взгляд остановился на мне:
– Саня, бери плуг и трос. С тобой начнем.
Жена меня спрашивает:
– А ты сможешь?
Я только плечами пожал нерешительно, а Федор Ефремович, будучи уверенным, что я не откажусь, уже приступил к вербовке себе в помощники Васи-геодезиста.
– Подсоби, мотор тяжеловатый получился с подставкой, – сказал он ему. – И вообще, будешь мне помогать его регулировать. Ага?..
Короче говоря, первую борозду я пропахал с большим нервным напряжением. Мотор надрывно тарахтит, впереди все в синем дыму, плуг, если я его на необходимой глубине не удерживаю, то скользит, как по воде, то, наоборот, в землю вгрызается и как вкопанный стоит. Народ хохочет, смешно им дуракам. А я только и сказал жене, когда всю дистанцию одолел:
– Отомри и картошку в борозду закидывай.
А сам потащил плуг на исходную позицию. Но когда я вторую борозду делал, смех уже как-то поутих. А на третьей, как мне показалось, меня уже вообще зауважали. Всего на участке получилось борозд двадцать, не меньше.
Ну, я ведро пустое перевернул дном вверх, сел, закурил. Жена хлопочет:
– Съешь хотя бы бутерброд, Саня, у тебя же все силы ушли.
А Федор Ефремович с Васей уже мотор на соседний участок перетащили, и Федор Ефремович кричит:
– Кто там следующий? Погнали ребята! А то мы и до вечера не управимся.
Тут ко мне Виолетта Степановна, главный экономист, подходит и говорит:
– Сашенька, вы могли бы и наш участок вспахать? У меня муж недавно гриппом переболел. Вряд ли он сможет сейчас, в ослабленном состоянии заниматься таким тяжелым физическим трудом…
Я уже хотел ее мягко послать куда подальше, а она добавляет:
– Мы вам триста тысяч купонов заплатим.
Я сразу прикинул, что это десятая часть моей зарплаты, и говорю:
– Ладно, исключительно из уважения к вам за триста тысяч вспашу.
Жена весь разговор слышала. Вижу, одобряет мои слова. Ну, я и второй участок вспахал. А потом и третий по просьбе секретарши директора, и четвертый – парторгу, и пятый – библиотекарше. Короче говоря, рук не чувствую, ног не чувствую – слов нету как устал. Но полтора миллиона купонов заработал честным трудом землепашца. Кто после меня пахал, я сейчас и не вспомню. Кажется, Вася пару участков таки обтяпал. А потом и вовсе стемнело, и мы в Харьков вынуждены были возвращаться.
Жена, уже в автобусе, смеется:
– Надо было мне за пахаря замуж выходить, а не за катээна – всегда бы при деньгах была…

Утром в понедельник вызывает меня к себе в кабинет руклаб.
– Александр Иванович, – говорит, – можешь и мне участок вспахать за отгул?
– Исключительно из уважения к вам за два отгула вспашу, Евгений Яковлевич.
– По рукам, Саня! За два так за два. Слушай, а это правда, что библиотекарша картошку для посадки полностью от кожуры очистила и на кубики порезала?
– Правда. Но мы ее выручили. Скинулись по килограмму нормальной, посадочной.

Редакция (2013 года)

История cоздания стихотворения: