Батл 1239 "О тяжёлом труде земледельцев "

ГРЕЕТ на солнце острые плечи старик
в рисовом поле. Словно застыли во льду,
всходы как дети вскинули ручки и ждут
прикосновенья, мага великого штрих.

ДУШУ раскроет из-под раскинутых пол,
таинства неба станет шептать, не спеша.
И расплывется по половодью душа,
и встрепенется, и зашуршит частокол.

СВЕТ обручится с тихой невнятной мольбой,
сморщится глянец, рябью покроется чек.
Тянется к корню, цаплей стоит человек,
пестит рассаду и ублажает рукой.

СКВОЗЬ непрозрачность мутной тягучей воды
к слабому корню робко крадется тепло.
В час пополудни вдруг просветлеет стекло
бренного поля, словно душа от беды.

ОКНА под небом, врезаны в землю поля,
солнце проснется, будет смотреть и дрожать.
Хочется стеблю рисовым зернышком стать.
От пониманья, словно не дышит земля.

ПАМЯТИ зерен не оскверняет рука,
луч проникает через зеленую грань.
Рисовым полем к небу протянута длань
с линией жизни сгорбленного старика...

Большое это в жизни счастье,
А не мираж далеких снов,
Самим собою возвращаться
Весною в отчий милый дом.

Присесть у милого порога,
Забыть, что есть в пути метель,
Снега и трудная дорога,
Открыть скрипя родную дверь.

Стереть слезу, целуя маму,
В глазах отца увидеть свет,
Понять, не делая ”рекламу “,
Теплее их – по жизни нет.