Поражение

Интересный экспериментальный стих.
Изящная словесность. С ув. И. Б.

Просто прочла...
почувствовала привкус полыни..

Ты необыкновенная, Мариша.

И я тоже на эту букву - ПОТРЯСАЮЩЕ... Только без восклицания. Не хочется спугнуть..

Так трагічно. Дай, Боже, щоб у житті було все навпаки. З Днем народження Вас.

Полный, понимаешь, П!!!

Прочитала две строчки перед тем, как заметила техническую особенность. Это очень хорошо, когда техника не мешает восприятию содержания, а усиливает эмоцию.

Понравилось.

Ух ты... вот это работа)))))) как называется, а то забыла?

Маринка, ты чудо)

Стрельцы не знают поражений, они играют в шахматы - всяко бывает?

Ты помнишь свою первую любовь, значит в любви всю жизнь живёшь.



о



Кровь жилы рвёт, а сердце как оглошенное стучит, в глазах желание?

А где-то альт зазвучал, ему тут же флейта и рояль в унисон подпевают.



о



Она никогда не имела своего угла, Анна Ахматова? Да.

Ьолько в могиле она свою квартиру впервые в жизни обрела, помяните со мной совесть и честь русской поэзии.



о



("Иеремия" Стравинского)

И вот из мрака встает одна

Еще чернее, чем темнота,

Но мне понятен ее язык, -

Он как пустыня и прям и дик,

И вот другая - еще черней,

Но что нас связывает с ней.

1962



(Мэчэлли)

Мы по ошибке встретили Год -

Это не тот, не тот, не тот...

Что мы наделали, Боже, с тобой,

С кем еще мы поменялись судьбой?



Лучше б нас не было на земле,

Лучше б мы были в небесном кремле,

Летали, как птицы, цвели, как цветы,

Но все равно были - я и ты.

Декабрь 1964-1965

Рим - Москва



[Ташкент]

Затворилась навек дверь его

А закат этот символ разлук...

Из того ж драгоценного дерева -

Эта скрипка и тот же звук.

1950-е годы





Их будет семь, - я так решила,

Пора испытывать судьбу,

И первая уже свершила

Свой путь к позорному столбу...

1958 - 1960-е годы



[А.А.Смирнову]

Когда умрем, темней не станет,

А станет, может быть, светлей.

1911 Май

Париж



* * *

Ах! - где те острова,

Где растет трын-трава

Густо



......................

......................

........



Где Ягода-злодей

Не гоняет людей

К стенке



И Алешка Толстой

Не снимает густой

Пенки

1930-е годы



1 июня 1950

Пусть дети запомнят сегодняшний день

Студеный, прохладный, погожий

[В садах городских зацветает сирень]

И лип молодых чуть заметная тень

Легла на гранитные плиты.

И в рупоре голос ребенка звенит

Который на помощь зовет и кричит

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Май-июнь 1950



1925

И неоплаканною тенью

Я буду здесь блуждать в ночи,

Когда зацветшею сиренью

Играют звездные лучи.

1926. Шереметевский сад



1950

Пятидесятый год - как бы водораздел,

Вершина славного невиданного века,

Заря величия, свидетель мудрых дел,

Свершенных волей человека.



Там - в коммунизм пути, там юные леса,

Хранители родной необозримой шири,

И, множась, дружеские крепнут голоса,

Сливаясь в песнь о вечном мире.



Там волны наших рек нетерпеливо ждут

Великолепное цветущее мгновенье,

Когда они степям бесплодным понесут

От черствой засухи спасенье.



А тот, кто нас ведет дорогою труда,

Дорогою побед и славы неизменной, -

Он будет наречен народом навсегда

Преобразителем вселенной.

Декабрь 1949



21 декабря 1949 года

Пусть миру этот день запомнится навеки,

Пусть будет вечности завещан этот час.

Легенда говорит о мудром человеке,

Что каждого из нас от страшной смерти спас.



Ликует вся страна в лучах зари янтарной,

И радости чистейшей нет преград, -

И древний Самарканд, и Мурманск заполярный,

И дважды Сталиным спасенный Ленинград



В день новолетия учителя и друга

Песнь светлой благодарности поют, -

Пускай вокруг неистовствует вьюга

Или фиалки горные цветут.



И вторят городам Советского Союза

Всех дружеских республик города

И труженики те, которых душат узы,

Но чья свободна речь и чья душа горда.



И вольно думы их летят к столице славы,

К высокому Кремлю - борцу за вечный свет,

Откуда в полночь гимн несется величавый

И на весь мир звучит, как помощь и привет.

21 декабря 1949



24 мая

Это были черные тюльпаны,

Это были страшные цветы.

24 мая 1959



27 января 1944 года

И в ночи январской беззвездной,

Сам дивясь небывалой судьбе,

Возвращенный из смертной бездны,

Ленинград салютует себе.

2 марта 1944



8 ноября 1913 года

Солнце комнату наполнило

Пылью желтой и сквозной.

Я проснулась и припомнила:

Милый, нынче праздник твой.

Оттого и оснеженная

Даль за окнами тепла,

Оттого и я, бессонная,

Как причастница спала.

1913



9 декабря 1913

Самые темные дни в году

Светлыми стать должны.

Я для сравнения слов не найду -

Так твои губы нежны.



Только глаза подымать не смей,

Жизнь мою храня.

Первых фиалок они светлей,

А смертельные для меня.



Вот, поняла, что не надо слов,

Оснеженные ветки легки...

Сети уже разостлал птицелов

На берегу реки.

Декабрь 1913

Царское Село



* * *

De profundis...* Мое поколение

Мало меду вкусило. И вот

Только ветер гудит в отдаленье,

Только память о мертвых поет.

Наше было не кончено дело,

Наши были часы сочтены,

До желанного водораздела,

До вершины великой весны,

До неистового цветенья

Оставалось лишь раз вздохнуть...

Две войны, мое поколенье,

Освещали твой страшный путь.

1944. Ташкент

__________

* Из бездны (взываю) (лат.).



In memoriam

А вы, мои друзья последнего призыва!

Чтоб вас оплакивать, мне жизнь сохранена.

Над вашей памятью не стыть плакучей ивой,

А крикнуть на весь мир все ваши имена!

Да что там имена! - захлопываю святцы;

И на колени все! - багровый хлынул свет,

Рядами стройными проходят ленинградцы,

Живые с мертвыми. Для Бога мертвых нет.

Август 1942

Дюрмень



Interieur

Когда лежит луна ломтем чарджуйской дыни

На краешке окна, и духота кругом,

Когда закрыта дверь, и заколдован дом

Воздушной веткой голубых глициний,

И в чашке глиняной холодная вода,

И полотенца снег, и свечка восковая

Горит, как в детстве, мотыльков сзывая,

Грохочет тишина, моих не слыша слов, -

Тогда из черноты рембрандтовских углов

Склубится что-то вдруг и спрячется туда же,

Но я не встрепенусь, не испугаюсь даже...

Здесь одиночество меня поймало в сети.

Хозяйкин черный кот глядит, как глаз столетий,

И в зеркале двойник не хочет мне помочь.

Я буду сладко спать. Спокойной ночи, ночь.

28 марта 1944

Ташкент



Nох. Статуя "Ночь" в Летнем саду

Ноченька!

В звездном покрывале,

В траурных маках, с бессонной совой...

Доченька!

Как мы тебя укрывали

Свежей садовой землей.

Пусты теперь Дионисовы чаши,

Заплаканы взоры любви...

Это проходят над городом нашим

Страшные сестры твои.

30 мая 1942

Ташкент



* * *

...А там мой мраморный двойник,

Поверженный под старым кленом,

Озерным водам отдал лик,

Внимает шорохам зеленым.



И моют светлые дожди

Его запекшуюся рану...

Холодный, белый подожди,

Я тоже мраморною стану.



* * *

А в зеркале двойник бурбонский профиль прячет

И думает, что он незаменим,

Что все на свете он переиначит,

Что Пастернака перепастерначит,

А я не знаю, что мне делать с ним.

1943. Ташкент



* * *

А в книгах я последнюю страницу

Всегда любила больше всех других, -

Когда уже совсем неинтересны

Герой и героиня, и прошло

Так много лет, что никого не жалко,

И, кажется, сам автор

Уже начало повести забыл,

И даже "вечность поседела",

Как сказано в одной прекрасной книге.

Но вот сейчас, сейчас

Все кончится, и автор снова будет

Бесповоротно одинок, а он

Еще старается быть остроумным

Или язвит - прости его Господь! -

Прилаживая пышную концовку,

Такую, например:

...И только в двух домах

В том городе (название неясно)

Остался профиль (кем-то обведенный

На белоснежной извести стены),

Не женский, не мужской, но полный тайны.

И, говорят, когда лучи луны -

Зеленой, низкой, среднеазиатской -

По этим стенам в полночь пробегают,

В особенности в новогодний вечер,

То слышится какой-то легкий звук,

Причем одни его считают плачем,

Другие разбирают в нем слова.

Но это чудо всем поднадоело,

Приезжих мало, местные привыкли,

И говорят, в одном из тех домов

Уже ковром закрыт проклятый профиль.

25 ноября 1943

Ташкент



* * *

А как музыка зазвучала

И очнулась вокруг зима,

Стало ясно, что у причала

Государыня-смерть сама.

Конец 1965 - январь 1966



* * *

А мы?

Не так же ль мы

Сошлись на краткий миг для переклички?

21 июня 1943

Ташкент



* * *

А Смоленская нынче именинница,

Синий ладан над травою стелется.

И струится пенье панихидное,

Не печальное нынче, а светлое.

И приводят румяные вдовушки

На кладбище мальчиков и девочек

Поглядеть на могилы отцовские,

А кладбище - роща соловьиная,

От сиянья солнечного замерло.

Принесли мы Смоленской заступнице,

Принесли Пресвятой Богородице

На руках во гробе серебряном

Наше солнце, в муке погасшее, -

Александра, лебедя чистого.

1921



* * *

А тебе еще мало по-русски,

И ты хочешь на всех языках

Знать, как круты подъемы и спуски

И почем у нас совесть и страх.



* * *

А, ты думал - я тоже такая,

Что можно забыть меня,

И что брошусь, моля и рыдая.

Под копыта гнедого коня.



Или стану просить у знахарок

В наговорной воде корешок

И пришлю тебе страшный подарок -

Мой заветный душистый платок.



Будь же проклят. Ни стоном, ни взглядом

Окаянной души не коснусь,

Но клянусь тебе ангельским садом,



Чудотворной иконой клянусь

И ночей наших пламенных чадом -

Я к тебе никогда не вернусь.

1921



* * *

А ты теперь тяжелый и унылый,

Отрекшийся от славы и мечты,

Но для меня непоправимо милый,

И чем темней, тем трогательней ты.



Ты пьешь вино, твои нечисты ночи,

Что наяву, не знаешь, что во сне,

Но зелены мучительные очи, -

Покоя, видно, не нашел в вине.



И сердце только скорой смерти просит,

Кляня медлительность судьбы.

Все чаще ветер западный приносит

Твои упреки и твои мольбы.



Но разве я к тебе вернуться смею?

Под бледным небом родины моей

Я только петь и вспоминать умею,

А ты меня и вспоминать не смей.



Так дни идут, печали умножая.

Как за тебя мне Господа молить?

Ты угадал: моя любовь такая,

Что даже ты не мог ее убить.

22 июля 1917

Слепнево



* * *

А умирать поедем в Самарканд,

На родину предвечных роз...

Ташкент, Ташми

(в тифозном бреду)

Ноябрь-декабрь 1942



* * *

...А человек, который для меня

Теперь никто, а был моей заботой

И утешеньем самых горьких лет, -

Уже бредет как призрак по окрайнам,

По закоулками и задворкам жизни,

Тяжелый, одурманенный безумьем,

С оскалом волчьим...

Боже, Боже, Боже!

Как пред тобой я тяжко согрешила!

Оставь мне жалость хоть...

1945



* * *

А я говорю, вероятно, за многих:

Юродивых, скорбных, немых и убогих,

И силу свою мне они отдают,

И помощи скорой и действенной ждут.

30 марта 1961

Красная Конница



* * *

А! это снова ты. Не отроком влюбленным,

Но мужем дерзостным, суровым, непреклонным

Ты в этот дом вошел и на меня глядишь.

Страшна моей душе предгрозовая тишь.

Ты спрашиваешь, что я сделала с тобою,

Врученным мне навек любовью и судьбою.

Я предала тебя. И это повторять -

О, если бы ты мог когда-нибудь устать!

Так мертвый говорит, убийцы сон тревожа,

Так ангел смерти ждет у рокового ложа.

Прости меня теперь. Учил прощать Господь.

В недуге горестном моя томится плоть,

А вольный дух уже почиет безмятежно.

Я помню только сад, сквозной, осенний, нежный,

И крики журавлей, и черные поля...

О, как была с тобой мне сладостна земля!

1916



Август

Он и праведный, и лукавый,

И всех месяцев он страшней:

В каждом августе, Боже правый,

Столько праздников и смертей.



Разрешенье вина и елея...

Спас, Успение... Звездный свод!..

Вниз уводит, как та аллея,

Где остаток зари алеет,

В беспредельный туман и лед

Вверх, как лестница, он ведет.



Притворялся лесом волшебным,

Но своих он лишился чар.

Был надежды "напитком целебным"

В тишине заполярных нар...

. . . . . . . . . . . . . . . . . .

А теперь! Ты, новое горе,

Душишь грудь мою, как удав...

И грохочет Черное море,

Изголовье мое разыскав.

27 августа 1957

Комарово



Август 1940

То град твой, Юлиан!

Вяч. Иванов

Когда погребают эпоху,

Надгробный псалом не звучит,

Крапиве, чертополоху

Украсить ее предстоит.

И только могильщики лихо

Работают. Дело не ждет!

И тихо, так, Господи, тихо,

Что слышно, как время идет.

А после она выплывает,

Как труп на весенней реке,-

Но матери сын не узнает,

И внук отвернется в тоске.

И клонятся головы ниже,

Как маятник, ходит луна.



Так вот - над погибшим Парижем

Такая теперь тишина.

5 августа 1940

Шереметевский Дом



Александр у Фив

Наверно, страшен был и грозен юный царь,

Когда он произнес: "Ты уничтожишь Фивы".

И старый вождь узрел тот город горделивый,

Каким он знал его еще когда-то встарь.

Все, все предать огню! И царь перечислял

И башни, и врата, и храмы - чудо света,

Но вдруг задумался и, просветлев, сказал:

"Ты только присмотри, чтоб цел был Дом Поэта".

1961

Ленинград



Александру Блоку

От тебя приходила ко мне тревога

И уменье писать стихи.

Март 1914



Алиса

I

Все тоскует о забытом

О своем весеннем сне,

Как Пьеретта о разбитом

Золотистом кувшине...



Все осколочки собрала,

Не умела их сложить...

"Если б ты, Алиса, знала,

Как мне скучно, скучно жить!



Я за ужином зеваю,

Забываю есть и пить,

Ты поверишь, забываю

Даже брови подводить.



О Алиса! Дай мне средство,

Чтоб вернуть его опять;

Хочешь, все мое наследство,

Дом и платья можешь взять.



Он приснился мне в короне,

Я боюсь моих ночей!"

У Алисы в медальоне

Темный локон - знаешь, чей?!

22 января 1911

Киев



II

"Как поздно! Устала, зеваю..."

"Миньона, спокойно лежи,

Я рыжий парик завиваю,

Для стройной моей госпожи.



Он будет весь в лентах зеленых,

А сбоку жемчужный аграф;

Читала записку: "У клена

Я жду вас, таинственный граф!"



Сумеет под кружевом маски

Лукавая смех заглушить,

Велела мне даже подвязки

Сегодня она надушить".



Луч утра на черное платье

Скользнул, из окошка упав...

"Он мне открывает объятья

Под кленом, таинственный граф".

23 января 1911

Киев



* * *

Ангел, три года хранивший меня,

Вознесся в лучах и огне,

Но жду терпеливо сладчайшего дня,

Когда он вернется ко мне.



Как щеки запали, бескровны уста,

Лица не узнать моего;

Ведь я не прекрасная больше, не та,

Что песней смутила его.



Давно на земле ничего не боюсь,

Прощальные помня слова.

Я в ноги ему, как войдет, поклонюсь,

А прежде кивала едва.

1921



Бег времени

Что войны, что чума? - конец им виден скорый,

Им приговор почти произнесен.

Но кто нас защитит от ужаса, который

Был бегом времени когда-то наречен?

1961



Бежецк

Там белые церкви и звонкий, светящийся лед.

Там милого сына цветут васильковые очи.

Над городом древним алмазные русские ночи

И серп поднебесный желтее, чем липовый мед.



Там строгая память, такая скупая теперь,

Свои терема мне открыла с глубоким поклоном;

Но я не вошла, я захлопнула страшную дверь...

И город был полон веселым рождественским звоном.

26 декабря 1921



* * *

Без крова, без хлеба, без дела

Жила я на радость врагам,

Я иначе жить не хотела

. . . . . . . . . . . . . . . . .

1950-е годы



Без названия

Среди морозной праздничной Москвы,

Где протекает наше расставанье

И где, наверное, прочтете вы

Прощальных песен первое изданье -

Немного удивленные глаза:

"Что? Что? Уже?.. Не может быть!" -

Конечно!.."

И святочного неба бирюза,

И все кругом блаженно и безгрешно...



Нет, так не расставался никогда

Никто ни с кем, и это нам награда

За подвиг наш.



* * *

Безвольно пощады просят

Глаза. Что мне делать с ними,

Когда при мне произносят

Короткое, звонкое имя?



Иду по тропинке в поле

Вдоль серых сложенных бревен.

Здесь легкий ветер на воле

По-весеннему свеж, неровен.



И томное сердце слышит

Тайную весть о дальнем.

Я знаю: он жив, он дышит,

От смеет быть не печальным.

1912



* * *

Безымянная здесь могила

. . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Чтобы область вся получила

Имя "мученика сего".

26 декабря 1959



Белая ночь

Небо бело страшной белизною,

А земля как уголь и гранит.

Под иссохшей этою луною

Ничего уже не заблестит.



Женский голос, хриплый и задорный,

Не поет - кричит, кричит.

Надо мною близко тополь черный

Ни одним листком не шелестит.



Для того ль тебя я целовала,

Для того ли мучалась, любя,

Чтоб теперь спокойно и устало

С отвращеньем вспоминать тебя?

7 июня 1914

Слепнево



Белой ночью

Ах, дверь не запирала я,

Не зажигала свеч,

Не знаешь, как, усталая,

Я не решалась лечь.



Смотреть, как гаснут полосы

В закатном мраке хвой,

Пьянея звуком голоса,

Похожего на твой.



И знать, что все потеряно,

Что жизнь - проклятый ад!

О, я была уверена,

Что ты придешь назад.

1911



Белый дом

Морозное солнце. С парада

Идут и идут войска.

Я полдню январскому рада,

И тревога моя легка.



Здесь помню каждую ветку

И каждый силуэт.

Сквозь инея белую сетку

Малиновый каплет свет.



Здесь дом был почти что белый,

Стеклянное крыльцо.

Столько раз рукой помертвелой

Я держала звонок-кольцо.



Столько раз... Играйте, солдаты,

А я мой дом отыщу,

Узнаю по крыше покатой,

По вечному плющу.



Но кто его отодвинул,

В чуткие унес города

Или из памяти вынул

Навсегда дорогу туда...



Волынки вдали замирают,

Снег летит, как вишневый цвет...

И, видно, никто не знает,

Что белого дома нет.

1914



* * *

Беспамятна лишь жизнь, - такой не назовем

Ее сестру, - последняя дремота

В назначенный вчера, сегодня входит дом,

И целый день стоят открытыми ворота.

1964



* * *

Бессмертник сух и розов. Облака

На свежем небе вылеплены грубо.

Единственного в этом парке дуба

Листва еще бесцветна и тонка.



Лучи зари до полночи горят.

Как хорошо в моем затворе тесном!

О самом нежном, о всегда чудесном

Со мной сегодня птицы говорят.



Я счастлива. Но мне всего милей

Лесная и пологая дорога,

Убогий мост, скривившийся немного,

И то, что ждать осталось мало дней.



1916

Мариша!!!!!!!!!!!! Ты - умничка!!!!! Всё сохраню и буду перечитывать еще не один раз...

Пришлось, поверь, попытку плагиата,

Построчный перевод, прервать -

Повсюду потемнело, плоховато

Писать подобием пера...)))))

Просто перехватывает пульс! Прелестно!