Нет статуса

Автор: Валентина Семенова
Тема:Свободная тема
Опубликовано: 2016-11-12 22:28:33
Автор не возражает против аналитического разбора и критики в рецензиях.

ПИСЬМА ПРАБАБУШКИ ПИСЬМО 5 часть 2

             XVII
Я помню, как, вернувшись в Харьков,                                                                            
Чтоб что-то путное надеть,                                                                                                    
Решила бегать в лесопарке                                                                                                                           
И хоть немного похудеть.                                                                                                       
А с удивленьем обнаружив,                                                                                           
Что лес и мне как воздух нужен,                                                                                        
Сама звала отца гулять…                                                                                                      
Не стану больше утомлять                                                                                                  
Вас разговорами о лесе,
О том, чего не надо есть,                                                                                                  
Чтоб в платье новое пролезть,                                                                                                
О пирожках  и лишнем весе,                                                                                              
А лучше сразу перейду                                                                                               
К тому, в какую мы беду  
             XVIII
Попали в марте. Наша Ира                                                                                        
Домой приехала рожать.                                                                                        
Сияла празднично квартира,                                                                                                  
И как, скажите, удержать                                                                                    
Восторг – я скоро стану тетей!                                                                            
Надеюсь, вы меня поймете.                                                                                        
И наконец мечта сбылась –                                                                                                      
У Иры дочка родилась!                                                                                                               
Мы подготовились отлично:                                                                                      
Пеленки, детская кровать,                                                                                                      
И капли – носик промывать,                                                                                    
Фланель, укропная водичка.                                                                                  
Пришла и мамина сестра                                                                                       
Помочь. Встречаем их, ура!  
                 XIX
Малышка с длинным рыжим чубом                                                                              
Была теперь пупком земли.                                                                                        
Глядеть и дорого и любо,                                                                                                
Мы наглядеться не могли.                                                                                                        
А Ира? Ира оплошала.                                                                                            
Она прерывисто дышала,                                                                                                  
Ее все время бил озноб ,                                                                                                            
И вытирая влажный лоб,                                                                                                
Она устало улыбалась,                                                                                              
Невнятно что-то лепеча.                                                                                                
Мы тут же вызвали врача.                                                                               
Взглянувши, та не колебалась:                                                                                            
- В больницу! Грудь воспалена!                                                                               
Здесь сепсис, я убеждена!                                                                                                                                                                                                                                                                
                    XX
Через неделю мы узнали:                                                                                                                        
В роддоме был стафилококк .                                                                                          
Еще пять рожениц попали                                                                                                
К нему в расставленный силок.                                                                                    
Он расцветал в роддоме пышно,                                                                                            
И четверых спасти не вышло.                                                                              
Облздрав решил роддом закрыть                                                                                              
На капремонт. Не возвратить                                                                                          
Тех четырех. Но как ведется                                                                                               
У нас  - без жертв не обойтись,                                                                                                    
И что-то страшное стрястись                                                                                    
Должно, авось тогда найдется                                                                          
Возможность что-то изменить.                                                                                                   
Но сколько можно хоронить?
                XXI
Реанимация – палата,                                                                                                        
Куда родным входить нельзя.                                                                                        
Сидишь у двери виновато,                                                                                               
И время тянется, грозя                                                                                                  
Свести с ума. И слово «кома»                                                                                          
Вползает липким насекомым                                                                                               
И в мозг и в сердце. За стеной                                                                                            
На белой койке наш родной,                                                                                                       
Наш самый близкий человечек.                                                                       
Температура на листке,                                                                                                               
И жизнь висит на волоске.                                                                                    
Поставить, что ли , сотню свечек,                                                                                    
Чтоб разогнать сердечный мрак?                                                                                    
Тик-так, тик-так, тик-так, тик-так.                                                                      
                 XXII   
А на двенадцатые сутки                                                                                       
Завотделением позвал                                                                                                        
Отца в палату на минутку,                                                                                            
Сказав, что кризис миновал.                                                                                                
Отец в тот день домой вернулся,                                                                                               
Упал на пол, дугой согнулся…                                                                                        
Вам хоть однажды довелось                                                                                      
Слыхать рыдания без слез –                                                                                            
Глухие, лающие звуки                                                                                                        
Перенапрягшейся души?                                                                                                    
Не описать, как ни пиши,                                                                                                        
Не передать сердечной муки                                                                                                    
В тот миг, когда ее прорвал                                                                                      
Больших надежд девятый вал!
                 XXIII  
Едва-едва начавши снова                                                                                                  
Себя и мир осознавать,                                                                                               
Дневник полярника Седова                                                                                                
Сестра просила передать.                                                                                          
Сначала гладила обложку,                                                                                               
Потом читала понемножку                                                                                                  
О днях, которые  Седов                                                                                                        
Провел в плену суровых льдов,                                                                                        
О силе духа безупречной,                                                                                                  
О воле действовать и жить.                                                                                               
И если вместе все сложить,                                                                                                        
То будет вам рецепт аптечный:                                                                                              
Две-три страницы в день принять,                                                                                  
Чтоб с койки голову поднять.
              XXIV  
Хотите – слушайте в полуха,                                                                                                
А нет – идите отдохнуть.                                                                                        
Добавлю только, что желтуха                                                                                                      
И вся изрезанная грудь                                                                                               
Усугубили злоключенья.                                                                                            
И только в мае облегченье                                                                                                            
И исцеление пришло.                                                                                                   
Мы все вздохнули, и светло                                                                                              
Казалось завтрашнее лето.                                                                                                       
Иринка ехала назад,                                                                                                   
Надеясь: Павлик будет рад,                                                                                                    
Ждала и ласки и привета.                                                                                                
Что ж, и безногий инвалид                                                                                                    
С надеждой в будущность глядит.
                XXV  
Теперь позвольте очень кратко                                                                                  
Вам рассказать про целый год:                                                                                           
Со мной случилась неполадка,                                                                                       
Ученый люд ее зовет                                                                                    
«Толстовский ужас арзамасский».                                                                      
Поверьте, это все не сказки,                                                                                        
Читайте  «Исповедь» его,                                                                                                        
А не поймете ничего –                                                                                                   
И слава богу! Не со всяким                                                                                                                
Оно должно произойти.                                                                                                
И мне на жизненном пути                                                                                          
Встречались те, кому атаки                                                                                    
Испепеляющего льда                                                                                                                
Не докучали никогда .
          XXVI
Со мной такое приключалось                                                                                                
В шесть лет. Уснуть я не могла                                                                                                
И у родителей спасалась.                                                                                                   
В кругу телесного тепла                                                                                                               
Мои кошмары утихали.                                                                                            
Они растерянно вздыхали:                                                                                                   
-Так отчего ж ты не спала?                                                                                      
Тут я им что-нибудь врала                                                                                                  
Про горло, зубы для отвода                                                                                                                                                
Глаз, а испытывала я                                                                                                  
Безумный страх небытия                                                                                                        
И неизбежности ухода.                                                                                                       
Но утром приступы тоски                                                                                      
Стирались, будто мел с доски.
               XXVII
А к двадцати меня накрыло                                                                                              
Волной депрессии всерьез                                                                                               
Как будто кровь во мне застыла,                                                                                               
И нет ни радости, ни слез.                                                                                        
Кругом слепая безысходность,                                                                                            
И безнадежность и бесплодность.                                                                              
Как будто все смешалось здесь –                                                                                           
Что было, будет и что есть.                                                                                            
Какую б книгу ни открыла,                                                                                            
Мне попадалось слово «склеп»,                                                                                                   
И « гроб», и «труп», и «черный креп»,                                                                      
И «катафалки» и «могилы».                                                                                            
Так проходили день и ночь.                                                                                                
Одна… и некому помочь.
              XXVIII
Я стала ласковей и тише                                                                                            
Как смертник, принявший судьбу,                                                                                                                                                                        
Пыталась всех и вся услышать;                                                                                            
Как на последнюю мольбу,                                                                                            
На просьбы родственниц-старушек                                                                                      
Я откликалась – сколько сушек,                                                                                    
Конфет и пряников купить,                                                                                                
Кого сходить и навестить.                                                                                                        
Все было шатко, хрупко, тленно.                                                                                  
Я помню – мимо жизнь текла,                                                                                                    
А я как в башне из стекла                                                                                           
Жила сама в глухой вселенной,                                                                                            
В которой пусто и темно,                                                                                                  
Которой, в общем, все равно.
               XXIX
Тут вы решите, что прабабка                                                                                              
Была невинная овца:                                                                                                            
Чадрой укутывая зябко                                                                                                        
Овал унылого лица,                                                                                          
Меланхолически грустила.                                                                                            
Нет, нет! Душа моя вместила                                                                                        
Шальные запахи весны                                                                                                                      
И эротические сны.                                                                                                                    
За год тоски я постройнела.                                                                            
Апрельский ток животных сил                                                                                            
Меня как будто воскресил.                                                                                                   
Мое обтаявшее тело,                                                                                                      
Сорвав все пуговки с петель,                                                                                            
Хотело с кем-то лечь в постель.
               XXX
Свою весну на третьем курсе                                                                                    
Окрашу в буйные тона –                                                                                                
Ведь половина нашей «бурсы»                                                                                           
Была друг в друга влюблена,                                                                                                    
И было некуда деваться                                                                                                          
От сексуальных эманаций.                                                                                                   
На общих лекциях народ                                                                                           
Сидел кто в парах, кто вразброд,                                                                                       
Кого-нибудь воображая.                                                                                              
А лектор сам себе жужжал,                                                                                          
Воображенью не мешал;                                                                                            
Но заслоняя двери Рая,                                                                                                    
Стоял зануда и педант –                                                                                                
Общежитейский комендант.  
               XXXI
Запреты, правда, добавляли                                                                                        
Азарт к шекспировским страстям,                                                                                          
И, может, даже забавляли,                                                                                               
Когда полуночным  гостям                                                                                    
Слезать с балконов приходилось.                                                                                              
Но, слава богу, обходилось                                                                                                      
Без переломов ног и рук –                                                                                                                            
Одним испугом их подруг.                                                                                               
Я в общежитии бывала                                                                                                        
У однокурсниц. А у них                                                                                                  
Почти у каждой был «жених»,                                                                                                   
И я частенько узнавала                                                                                                  
Перипетии бурных драм,                                                                                                   
Сперва скрываемых от мам.
                XXXII
Вот как-то раз я возвращалась                                                                                        
Из общежития домой;                                                                                                           
И в голове моей вращалось                                                                                        
Одно и то же: мне самой                                                                                        
Хотелось жаркий шепот слушать,                                                                                      
Как дозревающая груша                                                                                                    
Я приготовилась упасть                                                                                                   
К кому-нибудь… Да вот напасть!                                                                            
Куда девать девичью робость?                                                                                    
Как сделать самый первый шаг?                                                                                        
А вдруг откажут? Стыд и страх!                                                                                        
Тут подошел восьмой автобус,                                                                                                           
Куда, девчушка? Не спеши                                                                                                               
В телесный опыт без души!
           XXXIII
Он на ходу запрыгнул ловко,                                                                                                
Он улыбаясь подмигнул,                                                                                                        
И я попала в мышеловку                                                                                               
Своих желаний. Обманул                                                                                                
Ли он меня? Да нет, он честно                                                                                        
Сказал, что было интересно                                                                                                      
Вести охоту на девчат:                                                                                                                  
Одни застенчиво молчат,                                                                                                    
Другие глупы и развязны,                                                                                                        
А он свободен и силен,                                                                                                               
И в самого себя влюблен.                                                                                                      
Ведь жизнь – она полна соблазнов,                                                                                                                                                                                                                   
И он доволен ей пока,                                                                                                          
Хоть подкатило к сорока.
                XXXIV
Он долгих связей не желает -                                                                                            
Ведь сад девичий непочат,                                                                                              
Хоть мама старенькая тает,                                                                                           
Увидев чьих-нибудь внучат.                                                                                               
Он выбирал: орел ли, решка.                                                                                            
Он был король, девчушки – пешки.                                                                                    
«-Нет, все гулянья при луне                                                                                                       
И глупый лепет не по мне» -                                                                                                  
Он говорил, а я молчала                                                                                                        
И не умела возразить,                                                                                                                
Но не могла вообразить                                                                                                                
Себе бесславнее начала                                                                                                                   
Того, о чем шептался круг                                                                                                        
Моих застенчивых подруг.                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                      
                  XXXV
Хоть это все в далеком прошлом,                                                                                  
Кривить душою ни к чему:                                                                                                    
Так унизительно и пошло                                                                                                        
Я не желала б никому                                                                                                    
Встречать сияющее лето.                                                                                                        
А если что и было в этом,                                                                                                              
Так то, что хвост моей тоски                                                                                                        
Как скорпион уполз в пески                                                                                           
Других забот: во-первых, риски                                                                                              
И страхи в каждый цикл луны,                                                                                                        
Потом давление вины –                                                                                                            
Ведь я скрывала все от близких,                                                                                        
Хотя они подозревать                                                                                                    
Могли   -  ведь было что скрывать.                                                                                                                                                                                        
                   XXXVI
Мне жаль, что рядом не случился                                                                                      
Тогда разумный персонаж.                                                                                            
Он на меня б не ополчился,                                                                                                       
Не упрекнул, не впал бы в раж                                                                                
Высокопарных наставлений.                                                                                          
А просто вывел бы из тени                                                                                                      
На свет, и этим дал понять:                                                                                                           
Себе не надо изменять.                                                                                    
Полгода – срок вполне приличный,                                                                                       
Чтоб без подсказки развязать                                                                                           
Дурацкий узел. Что сказать?                                                                                      
Я не сумела стать циничной,                                                                                                          
Как ни подталкивал «король»                                                                                                   
Меня сыграть такую роль.
               XXXVII
А слово  «секс» уже не грело,                                                                                                   
И вот, хоть и не без труда,                                                                                                  
Я наконец-таки сумела                                                                                                               
Ему сказать, что никогда                                                                                                
Меня он больше не коснется,                                                                                                    
А вдруг когда-нибудь очнется                                                                                                    
И затоскует без тепла –                                                                                                      
Поймет, как я его ждала…                                                                                              
Мы с ним на улице случайно                                                                                            
Столкнулись через восемь лет:                                                                                                    
Он был неряшливо одет,                                                                                                
Небрит, и выглядел печальным,                                                                                           
И повторял: «Как жаль, как жаль!»                                                                                    
Да мне какая в том печаль?
                  
                                                                                       
                                                                                               
                                                                                                                                                                                   
                                                                                                                                                                                                                                                                                                                       
                                                                                                                                                                                                   
                                                                                                    
                                                                                                           
                                                                
                                                                                           

                
                                                                                                                                                                                                            

История cоздания стихотворения:

СМ.ПИСЬМО ПЕРВОЕ

0
0


Понравилось произведение? Поделитесь им со своими друзьями в социальных сетях:
Количество читателей: 347

Рецензии

Всего рецензий на это произведение: 1.
Очень , пошла читать первое письмо....
2016-12-11 08:28:01
Спасибо, придаете мужества, иду дальше
2016-12-12 07:13:56

Оставлять рецензии могут только участники нашего проекта.


Регистрация


Рейтинг произведений


Вход для авторов
Забыли пароль??
Регистрация
В прямом эфире
Геннадий, мои овации Вам и восторг.
Великолепное стихотворение.
Мира Вам, здоровья, добра, творческого вдохновения.
Рецензия от:
Таня Яковенко
2024-03-29 15:44:27
Эдуард, стих на злобу дня. И нельзя даже на миг сомневаться в нашей Победе, это было бы предательством по отношению к нашим павшим героям. Спасибо за стих!
Рецензия от:
Геннадий Ронжин
2024-03-29 15:36:17
Танюшо, мої вітання тобі.
А вірш то який чудовий.
Рада зустрітися знову.
Творчого натхнення тобі, всього найкращого.
Рецензия от:
Таня Яковенко
2024-03-29 15:32:25
На форуме обсуждают
Іде вуйко Хрещатиком - 

Приїжджа людина. 

Запитує у зустрічних: 

- А котра година? 

Перехожі пробiгають, 

Позиркують скоса. 

Той рук(...)
Рецензия от:
Омельницька Ірина
2024-03-25 09:59:39
Коли забув ти рідну мову —

яка б та мова не була —

ти втратив корінь і основу,

ти обчухрав себе дотла.


Коли в дорогу ти збирався,

каз(...)
Рецензия от:
Омельницька Ірина
2024-03-25 08:29:11
Все авторские права на опубликованные произведения принадлежат их авторам и охраняются законами Украины. Использование и перепечатка произведений возможна только с разрешения их автора. При использовании материалов сайта активная ссылка на stihi.in.ua обязательна.