Автор: Володимир Шатровський
Тема:Свободная тема
Опубликовано: 2021-12-06 11:28:00
Автор не возражает против аналитического разбора и критики в рецензиях.

Императрица ( продолжение 24 )

Она встала, подошла ко мне потормошила голову, и прозвучал её весёлый голос,
- Я очень довольна результатом, даже чувствую себя Пигмалионом, глядя на твою внешность и осознавая, что
содержится под ней. Но пока не переборщите с воспоминаниями – мозговым клеткам после такого стресса
необходимы стабилизирующие средства. Я выпишу некоторые препараты,  их сегодня же надо будет начать
принимать.
Ну, на сегодня всё! Нет, не всё. Сейчас давайте созвонимся с Семёном Борисовичем и договоримся о времени,
когда он нас примет.
Договорились на 12-00, и дед повёз врачей в гостиницу.
И я, и Миён не могли дождаться пока останемся наедине. Как только дед захлопнул дверь,
мы набросились друг на друга и соединились в таком обжигающем поцелуе, во всяком случае для меня, потому
как всё время подсознательно желал его. Наши губы даже не шевелились. Чувствовал, что с их дурманящей
влажностью ко мне перетекает живительная энергия, даже появился страх нарушить движение этого потока.
Я готов был кричать от счастья и уже отстранил свои губы, чтобы возвестить всему миру о своих чувствах.
Но  губы Миён вытянулись в продолговатый бантик и выдохнули струйку воздуха в мой рот, предупреждая крик.
Сделав движение ртом, будто поймал эту струйку, послал ей ответную. И так, поигравшись в пинг-понг струйкой
несколько раз,  остановились и рассмеялись – мы так делали на третий день нашего знакомства.
- Миёнчик мой ненаглядный, теперь понимаю, почему меня так тянуло к тебе все эти дни.
И теперь готов перечислить все наши счастливые моменты за все полгода нашего знакомства.
- Не надо, я их  и так помню наизусть.
Она прижалась ко мне, чуть вздрагивая и вымолвила,
- Я боюсь мысли: - Не дай бог, что это сон,, Меня даже чуть зазнобило от этого.
- Драгоценный ты мой человечек,  наверно это судьба так испытывает нашу любовь, хотя и довольно  
жестоким способом.
Но наш начавшийся новый старый роман был прерван голосом деда,
- Милые мои, готовьте стол для чая, ваш дедушка на охоте подстрелил киевский торт.
Стол был накрыт очень быстро, да и чай вскорости подоспел. Но дед нас обманул – оказывается он подстрелил в
добавок к торту,  и салями, и чёрную икру. Когда фуршетные бутерброды были приготовлены, а  чай разлит по
чашкам, дед поднял свою и произнёс тост,
- Детки мои,  я рад, что несчастье вас только ещё больше объединило. Хотелось бы по этому поводу поднять  
бокал шампанского, но поскольку Саша сейчас ведёт трезвый образ жизни, содвинем разом чашки чая.
Главное, что мы были здоровы. Чашки цокнулись и мини торжество началось. Оно могло не закончиться и до утра.
Разговор вёлся вокруг темы  - Александр Карлович Леман. Дед рассказывал, как он возился со мной сначала с
ясельного возраста, потом школьного, пока они с бабушкой не уехали в Германию. Весь рассказ сопровождался
его шутками, пока не зашёл разговор о Германии.
- Ребята, страна, которая вместо собственной валюты использует бумажки, не имеет будущего. Я хотел бы увидеть
ваше счастье в стране, где смогли бы реализовать свои таланты, а они у вас есть, и получать за это достойное
вознаграждение.  Ну, мы об этом поговорим ещё.
Неожиданно прозвучал сигнал, означающий приход какого-то гостя.
- Дед. Мы кого-то ожидаем?
  - Вроде бы никого не приглашал.
  У меня даже ёкнуло внутри: Неужели,,.
Но я улыбнулся через силу и на ватных ногах подошёл к двери и дрожащей рукой открыл её. То, что увидел, меня
успокоило - на пороге стояла  женщина, лет сорока пяти, с большой шапкой рыжих волос - мелкими,   но густыми
кучеряшками спускавшимися на плечи. Лицо её расплылось в улыбке, будто давнему знакомому,
  - Сашенька дорогой, как я рада твоему выздоровлению. К сожалению…
Она всхлипнула и уткнулась мне в грудь. Но через мгновение отстранилась,  смахнула слезу и уже успокоившись,
продолжила,
-  А ты возмужал. С тех пор, как уехал в Киев учиться, я тебя не видела.
Я смотрел на неё, роясь в памяти: Кто же это может быть? К тому же, не понимал её речь.
Но меня опередил дед,
- Мария Львовна, здравствуйте, что это вы застыли на пороге, проходите.
  - Добрый день, Карл Августович. Шла мимо вашей квартиры, услышала голоса и захотелось узнать… но увидев
Сашу в добром здравии, на душе отлегло. Не буду вас беспокоить – Александр Маркович,  ожидает меня со
снедью. Побегу его одного кормить, Маша и Яша то, сейчас в Карпатах путешествуют. Всего доброго.
- Александру Марковичу привет,
Прозвучал голос деда вслед уходящей соседке. И стулья опять приняли своих сидаков.
- Дед, кто это? И кто те, кого эта женщина перечислила? Я до сих пор не понимаю язык, на котором говорят  
в нашей стране.
Дед посмотрел на меня озабоченно и вздохнул,
- Это наши соседи из квартиры напротив. Машка и Яшка Либерманы– близнецы, ты их иначе и не называл,
это твои бывшие одноклассники. Поскольку вы были неразлучными друзьями, то вас называли
тройняшками - Машка-Сашка-Яшка, учитывая наличие у  каждого из вас одинаковой  копны курчавых волос,
только у тебя - ярко чёрные, а у них – ярко рыжие. Мария Львовна и Александр Маркович – их родители.
А ты, увы,  пока не вспомнил их. Стой, минутку.
Он вскочил и пошёл в мою комнату. Буквально через минуту вышел, держа в руках фото,
- Вот. Это вы, сразу же после выпускного.
На фото был улыбающийся я, обнимающий стоящих по бокам, по всей видимости Яшку и Машку, которые тоже
улыбались. Но если бы не платье на одной и брюки на другом, то различить их было бы невозможно, ибо кроме
совершенно одинаковых физиономий, головы их венчали одинаковые копны рыжих и очень кучерявых волос.
Я сразу подумал: Мамины гены,, Взяв в руки фото,  начал всматриваться  в него.  Чем больше всматривался, тем
в голове всё больше стало проясняться. Закрыл глаза и перед ними стали проявляться картинки из школьного
прошлого, как картинки переснимашки – с каждого эпизода снималась матовая плёнка иона прояснялась.
Это так быстро мелькало, что едва успевал рассмотреть. Когда скорость мелькания достигла предела, блеснула
яркая вспышка и всё исчезло. Я сидел, улыбаясь  увиденному, и даже не думал вспоминать что-либо – память
просто была, во всяком случае память о всех школьных годах. Нет, это была не радость, это было просто
ощущение душевного комфорта - исчезла напряжённость, сопровождавшая меня   последние дни. Чувства начали
распирать, требуя вплеснуться, и эти же чувства потянули к таким родным для меня лицам. Подойдя к деду,
прислонился щекой к его щеке и выдохнул,
- Дед, как же я тебя люблю.
Поцеловав деда,  подошёл к Миён. Она поспешно  привстала со стула и с тревогой в глазах застыла. Я взял  
ладонями её за щёки, поцеловал один глаз, второй, носик,  мягко  прикоснулся к губам и стряхнул слова,
висевшие последние дни на языке, но которые осознал только теперь,
-  Миён,  у меня такое чувство, что весь мир сошёлся на тебе,  я люблю тебя, и не представляю дальнейшую
жизнь без тебя. Даже не верится, что мог забыть тебя.
Она обняла меня, прижалась к груди и чуть ли не выкрикнула,
- Сашенька, родной, как же я извелась, ожидая вновь услышать  слова, произнесённые тобой когда-то, буквально
через три дня после нашего знакомства.
- Миёночек, пришло ощущение, что мои чувства стали ещё сильнее, чувствую, что мы - неразделимое целое.
Я даже смутился  от этой речи, чего раньше вряд ли случилось бы. Стулья опять заполнились нашими телами,
которые минут пять уничтожали оставшиеся бутерброды. Наконец я не выдержал, меня аж распирало от желания
поделиться мыслями,
- Когда вспоминал Машку и Яшку, то на душе так тепло стало. Машка была для меня даже больше другом, нежели
Яшка. С ним не делился всем сокровенным, а с ней – да. Я даже из-за неё в английскую группу класса пошёл,
хотя мог и в группу немецкого языка, который благодаря тебе, дед, знал, можно сказать, в совершенстве. Зато
английский мы знали отменно, поскольку старались общаться на нём друг с другом. А вот в математике, физике и
химии она была - бог. Благодаря ей у меня и в аттестате были четвёрки по этим предметам. А я её натаскивал по
литературам и истории, к которым относилась с прохладцей, но вынуждена была подчиняться насилию с моей
стороны. Машка теперь учится  в университете на физмате. Яшка с детства увлекался рисованием, поэтому и в
художественную школу ходил, и продолжает свой творческий путь в  МГХПА им. Строганова – это художественное
училище в Москве. Уф! В голове ощущение закипания мозгов, от воспоминаний. Теперь всё, злоупотреблять
не буду, а то они меня и  в транс опять введут. Я так люблю - тебя, дед, и,… - я придвинулся ближе к Миён,
обнял за плечи и слова просто выплеснулись из меня,
- И тебя, моя радость, моё счастье, моё солнышко. В твоих глазах отражается весь мир для меня.
Наши лица сблизились и соединились в поцелуе. Дед смотрел на нас, а из глаз его скатывались слёзы.
Ещё часик мы посидели, не затрагивая прошлое в разговорах, только бросали взгляды на будущее.
Мой мудрый дед посидел, посидел, и, увидев на наших лицах желание остаться вдвоём, отправился в гостиную,
не забыв напомнить,
- Не забудьте, завтра к 11-00 я привезу Анну Георгиевну.
Убирая со стола мы разбили чашку, вернее, это я её упустил. Кинули взгляды  на осколки, потом друг на друга,
улыбнулись и оба в один голос проговорили,
- На счастье, - а Миён добавила, - признайся, ты специально её упустил?
  - Конечно нет,  разбитая посуда - на счастье , если она сама, по своей инициативе, хряпнулась об пол.
С последним словом наши лица, одновременно проявив инициативу, опять сошлись в поцелуе.
Он длился до тех пор, пока пар желания не дал свисток. Миён оторвала свои губы от моих и прошептала,
- Идём вспоминать нашу первую, назовём её так, брачную ночь.
Обнявшись, мы пошли…её вспоминать. Перед спальней моя любимая женщина подтолкнула меня к  ванной,
- Прими душ, потом я.
Если бы не дед, то мы принимали бы душ вместе – Миён постеснялась его.
После душа лёг в постель и замер в ожидании, только сердце так гулко давало о себе знать, что казалось и стены
сотрясаются. Скрипнула дверь и вошла она, гоня впереди себя волну воздуха с запахом своего тела. Моя леди
подошла к окну и потянулась, как будто подразнивая меня – на фоне чуть осветлённого стекла, её  стройное тело,
с  миниатюрными бугорочками и  пупырышками сосков на них, выглядело таким зовущим. Внезапно она
повернулась, сделала шаг и прыгнула  прямо на меня. Я даже не пытался вспомнить  первое ночное свидание
наших тел и душ. Даже апофеоз соития не вынудил сравнивать – я был весь в эйфории чувств, которая
затуманивала сознание. Когда эйфория начала спадать, захотелось её сказать что-нибудь, но все слова казались
такими невзрачными для объяснения  моих разгорячённых чувств. А Миён меня опередила, первые слова
прозвучали из её уст , когда отдышались. Она повернулась, легла на меня и глядя в глаза, прошептала,
- Родной мой, всем своим естеством почувствовала – память тебе не изменила. Я ощутила и себя, и тебя,  
как в нашу первую ночь.
  - А я её сейчас, после твоих слов, тоже кое что вспомнил, - и усмехнувшись,  прижал к себе Миён, прошептав
на ухо,
- Милая моя, вы забыли, что в этот раз не надевали на меня презерватив.
Она так засмеялась, что подумал: Сейчас деда разбудим,, Миён не дала мне продолжить, прикрыв рот ладошкой,
- Я даже не  подумала об этом – так желала тебя. Если сейчас будут последствия, то не буду жалеть о
случившемся. Меня последнее время так преследовал страх потерять тебя, и только  сейчас почувствовала,
как он почти покинул мою душу.

Окончание следует.

История cоздания стихотворения: