Автор: Денис Елишев
Тема:Свободная тема
Опубликовано: 2023-03-28 04:30:09
Автор не возражает против аналитического разбора и критики в рецензиях.

День кота

Ну вот. А еще говорят настоящих снегурочек не бывает. Но откуда-то она здесь взялась. Вижу я ее здесь с самого
Нового года. Почти каждое утро на остановке маршрутки. Точно Снегурочка из сказки. Новогодний сюрприз. Тугая коса
золотистых волос из-под вязаной спортивной шапочки с забавным бубоном, элегантная приталенная дутая стеганая
куртка, модные валенки, теплые джинсы-стрейч в обтяжку и насмешливый уверенный в себе взгляд.
Мда. Только я кто угодно, но с моей работой в региональной таможне точно не Дед Мороз.  А жаль. Уже несколько раз я
порывался остановить рядом с ней свой купленный с рук в кредит небольшой, но совсем еще свежий Рено. Но отец
научил, когда давал первые уроки вождения – если человек не голосует, значит ему никуда не нужно.
Вот и сегодня, как всегда, держусь правой крайней полосы при повороте на проспект к остановке. Вдруг ей куда-
нибудь будет нужно в сторону от этого треклятого маршрута до ее института культуры. Откуда я это знаю? Был грех
однажды, каюсь – дождался и проехался за маршруткой посмотрел где она выйдет. Не удержался.
Утром всегда находятся экземпляры, стартующие от светофора как сумасшедшие радисты в батчате World of Tanks.
Визг колес, рев моторов, дым, я, как всегда, смотрю на нее и вдруг замечаю, что она в ужасе закрывает лицо руками.
Под бордюром в агонии бьется совсем еще небольшой котенок серой масти. Он весь в крови, но похоже еще жив. А
этот, вот сволочь, даже не остановился…
Руль вправо.
Тормоз в пол.
Аварийка.
Не сигнальте мне, люди добрые.
Котенок уже у нее на руках.  Открываю дверь и машу ей.
- Куда ехать – знаешь?
Машет головой. Нет. Не знает.
- Чего сидишь тогда? Тебя в гугле забанили?
Опять только машет головой – нет не забанили.
- Олег Альбертович? Это Максим. Я возьму отгул на сегодня? Олег Альбертович, у меня три отпуска неиспользованных.
Серегу попрошу он мне еще с Рождества должен за дежурства как земля колхозу. Понял. Спасибо.

                                                              ***

Даша. Так зовут Снегурочку и она уже проложила маршрут. Здесь недалеко, держись кот, хотя какие у тебя еще есть
варианты?
Тут повезло. Попали точно куда нужно. Мало того, что это ветеринарная клиника с хирургией, так она еще и с приютом
– волонтеры помогают.
Жить кот, похоже, будет. Привезли вовремя, а вот ходить, скорее всего, только на трех лапах. Но это ничего. Могло
быть хуже, как сказал нам доктор.
Нет. Денег не нужно, но можно сделать благотворительный взнос – или стать волонтером. Это, пожалуй, спасибо, но
обойдусь. А вот взнос святое дело. Похоже я произвожу на Дарью нужное впечатление и у меня от мысли об этом
бегают мурашки по коже. Как мальчик ей-богу, успокойся Максим.
На пару она все равно уже опоздала и у нас есть время на кофе. Чем меня угостить? Конечно мороженым. Она тоже
любит его больше всего в жизни. Тут совпало.
Дарья из маленького городка здесь рядом в области. Грызет третий курс отделения художественной фотографии в
нашем институте культуры.  Насчет института я уже в курсе.
Что-то в ней есть такое, даже не внешнее. Хотя тут все в порядке, я бы сказал даже слишком симпатичная. Что-то во
взгляде насмешливых серо-зеленых глаз. Такое не купишь. И вместе с дипломом не выдадут. Такое только от папы с
мамой. Интересно кто они у нее?
- Максим. Ты меня не слушаешь совсем. Тебе со мной не интересно?
                                                        
                                                             ***

Что было дальше? А вы как думаете? Влюбился, конечно. По уши. Какие еще были варианты?
На следующий день поехал проведать кота. Накупил ему игрушек, консервов специальных, а Дарья уже там –
документы в приюте на него оформляет.
- Ну и куда ты его? В общежитие?
- А то у нас там котов мало. Котом больше котом меньше. Как я его оставлю здесь, Максим? Он же ждет нас, сидит все
время только на дверь и смотрит. Мне санитарка рассказывала.

Все. Вот это «нас» это контрольный. В сердце.
Но ведь упрямая какая. С принципами. Хоть дождь, хоть снег, хоть под утро совсем, но уезжает всегда обязательно. У
меня никогда не остается. А я уже не могу, мне так хочется каждое утро просыпаться рядом с ними, ее маленькими
розовыми пяточками, которые она так смешно подкладывает под себя крестиком, и я все время перед нелегким
выбором, кого же мне целовать первыми их, или ее такие же розовые нежные ягодицы рядом с ними.

Господи, где только время то брать? В какую мне клеточку вас вписать уважаемая Дарья Владимировна?
Шеф назначил меня главой департамента, и я пытаюсь сделать из него то что мне удалось сделать из своего отдела –
идеально тикающие швейцарские часы. Только вместо шестеренок здесь люди.
Да, у меня все так. И кому что не нравится – автовокзал рядом. Там маршруткой до моего родного ПГТ и дальше по их
родным селам, к мамам и папам под крылышко.
Ничего. Пыхтят, сопят, дуются, но работа у нас заканчивается только тогда, когда она сделана и неважно что там часы
показывают. Это они мне показывают, а не им. Хотя я всегда рядом, чего уж там. Мне еще и материал нужно для
диссертации подрабатывать и английский еще этот. И за ними все еще раз перепроверить. Но у нас по-другому никак.
Если только папа с кем надо на зоне не сидел или дзюдо в нужном зале не занимался. Так что в кино, которое мы с
Дарьей так любим – вот тут опять совпало, попадаем только на самый последний ночной сеанс. Зато какое это счастье –
я засыпаю практически сразу после рекламы. И целых полтора – два часа сплю у нее на плече как младенец. А она мне
потом рассказывает сюжет. Жаль, что голливудские сценаристы не слышат, поболели бы от зависти. Такие
аранжировки.
Шеф назначил меня «любимой женой» - нет, не подумайте, ничего такого. Просто я теперь «вхож» и он таскает меня
везде с собой. В столицу, к губернатору, по людям всяким, разным. И нужно выглядеть. Дресс-код там у них жесткий.
Галстуки от 500 евро и часы от 10 тысяч. Иначе ты «лох», чужак и разговаривать с тобой о делах не будут. Только о
погоде.
Олегу проще – папа полковник полиции, начальник РОВД «Центральный» у нас в городе и мама частный нотариус одна
из первых. Так что он «упакован» по самый не горюй.
А я только молюсь на Татьяну Ивановну, заведующую маленькой химчисткой в цоколе нашего дома. Не знаю, чем я ей
приглянулся, но у меня там есть маленькая ширма и за ней каждое утро меня ждет свежая наглаженная рубашка,
китель, брюки — ну в общем, все, как полагается. Хоть сейчас под венец. Что бы я без нее делал. А я слежу чтобы у
них все было всегда в порядке с хорошим кофе и хорошими конфетами к нему. Но тут есть определенные возможности.
Остались от старой должности в грузовом отделе таможни.
Хотя я теперь работаю только с Нонной. Есть у нас такой таможенный брокер – особа, приближенная к императору.
Прелестное нужно сказать создание, которое умеет волшебным образом превратить хрустальные вазы на входе в
таможенный терминал в … стеклянные банки для домашнего консервирования.
Правда, досмотры ее грузов делает, как правило, один и тот же инспектор – Василий Васильевич. И работает он у нас,
по-моему, еще с царской таможни — ей-богу, не вру. Говорят, он еще со знаменитым Верещагиным начинал. Это тот,
который «мзду не берет, ему за державу обидно»
А мне вот Нонна принесла. Два конверта. Один совсем пухлый – передать руководству и второй поменьше. Но зато это
только мне «в дело подшить».
Так что с «прикидом» у меня тоже немного наладилось.
Только Дарья убила наповал. Хотел ей что-то подобрать, а она только смеется и повторяет: всего добьюсь сама, чужое
брать нельзя.
Это папаши ее словечки, похоже. Он у нее вообще…  Экземпляр был, как я теперь понимаю штучный. Токарь на заводе
всю жизнь, правда, хороший. Специалист. И еще стихи писал и рассказики. Для себя.  Дарья мне иногда читает их.
Умер недавно и она очень страдает до сих пор.
Я видел его фотографии у них дома. Дарья похожа на него, особенно когда улыбается. На маму она тоже, конечно,
похожа. Был ей недавно представлен. Валентина Ивановна. Хорошая женщина. Борща такого вкусного сроду не ел. А
может просто отвык уже от еды нормальной, домашней.
В департаменте четыре отдела.
Угадайте сколько мне сейчас нужно рабочего времени? И теперь я как глава департамента визирую декларации на
экспорт нефтепродуктов. Не часто, но пробегают у нас и такие – на асфальтный битум. Зато эшелонами. Но вот конверт
потом мне попадает такой толщины, какой обычно приходил для передачи наверх. Правда теперь один и только для
меня. На мой удивленный взгляд Нонна молча подходит к моему ноутбуку, открывает Google maps и наводит курсор на
Кипр.
Все понятно. Умно. По-взрослому.
                                                        
                                                             ***
Терпеть не могу виски. Даже самый хороший. А пить его приходится все больше и больше. Тоже часть ритуала. Все это
отнимает уйму времени и домой я не попадаю раньше полуночи. С Дарьей все реже вижусь и все чаще созваниваюсь.
Боже, храни человека, придумавшего дополнительные аккумуляторы для телефонов. Мне одного не хватает и до обеда.

Вот и наш первый с Дарьей «выход в люди». Мы приглашены на губернаторскую охоту. Вообще-то приглашен Олег с
родителями, но мы будем сопровождать. Меня столица утвердила в должности заместителя Олега и в этом качестве я и
должен быть представлен. Губер у нас старой закалки солдат, но «знающий слова любви» поэтому я должен быть под
ручку с подругой если нет жены.
Мы первый раз с Дарьей поругались.
Я говорю, что это не волшебный бал в замке у принца поэтому как Золушка она туда пойти не может.
А она говорит, что это государственным служащим в бедной стране не пристало такие галстуки и часы на себе таскать.
А их безработным женам хрустальные туфельки. Ну, вот и что ты ей скажешь? Как будто я только для себя стараюсь. А
не для нее тоже.
Сошлись на том, что новый наряд она себе все-таки купит, у мамы денег займет, а сумочку и все остальное на вечер мы
возьмем в одном модном бутике, а потом вернем с небольшой компенсацией. Тут уже Лиза, Олега жена похлопочет. Она
там постоянный клиент.
В общем, на охоте все закончилось примерно так, как я и предполагал. Олег неудачно попал в этого злосчастного зайца
и тот принялся верещать так, что у меня у самого кровь в жилах начала сворачиваться. Никогда такого не слышал.
Понятное дело, зайчик (и это в первый раз был не я) срочно эвакуирован с поля боя Дарьей по уже знакомому нам
адресу. Там успешно прооперирован и дней через пять – шесть нам нужно будет забрать его из клиники и отпустить с
богом в поле. Хорошо, что никто этой ситуации кроме Олега и Лизы не видел, поэтому обошлось без скандала.
А губернатору я понравился. Он сказал Олегу, что теперь я «в команде», но со слов Олега это значило, что на охоту я
периодически ездить тоже должен. Все серьезные вопросы в области решаются только там. А вот Дарью с собой, лучше,
наверное, больше не брать. В общем, что-то нужно будет придумать.
Интересно вот только, что-то – это что?
                                                          
                                                            ***
- Макс. Ты в этом Рено выглядишь уже просто глупо. Там Нонна к тебе зайдет на днях. Давай что-то решай. А то меня
уже спрашивали столичные: чьё это чудо-юдо доисторическое тут стоит. Успел сказать, что не знаю.
Это Олег так прозрачно намекает, что машинку пора бы уже и поменять.
Давно не видел Дарью такой счастливой. Все-таки машины и фотоаппараты, это ее страсть. Угадайте кто в итоге
выбирал автомобиль? А еще угадайте, какой был выбран и почему. Тот, у которого были самые красивые задние
фонари – огромные светодиодные панели интегрированные и в кузов, и в бампер одновременно.
Все остальные несущественные детали – вроде мощности двигателя, типа трансмиссии и топлива были Дарьей
решительно проигнорированы. Но менеджер автосалона успел мне шепнуть, что выбор все равно хороший. Я, в общем,
с ним согласен.
Рено уходит по наследству Дарье. В кредит. Да-да. Все то же. Всего добьюсь сама, чужое брать нельзя. Все та же песня.
Как меня это раздражает, если честно. И еще я замечаю, что если раньше я выпивал, чтобы мне было хорошо, то
теперь я часто выпиваю, чтобы мне не было плохо. Что-то с этим тоже нужно делать.
Дарья между тем догрызла свой курс обучения и у нас на носу диплом. Она ничего мне не говорит, но у меня перед
этим самым носом отчетливо повисает вопрос: что дальше?
А дальше я еду к риелторам. Писанина на час, кабала на десять лет. Но какой же потрясающий отсюда вид на город.
Просторная студия с панорамными окнами на верхнем, десятом этаже со своим, отдельным выходом на крышу к
маленькому патио в итальянском стиле. Пока все выполнено в ослепительно белом цвете, посреди которого на черном
штативе красуется Он – Nikon D 850 с объективом Zeiss Milvus, боксом для подводной съемки под него и двумя
специальными подводными фонарями. Это для Дарьи. Дары персидского царя.
Да. И в кармане у меня лежит изящное небольшое помолвочное колечко. Но с очень красивым камнем. Узкое,
специально для того, чтобы можно было потом носить на одном пальчике с обручальным.
Наивные мы все-таки люди, мужчины. Все пытаемся девушек чем-то удивить. Нет. От всех этих новостей Дарье
захотелось присесть. Коленочки слегка задрожали – было видно, чего уж там.
Но нужно знать женщин. От ее новости, которой оказывается уже ровно семь недель я просто чуть не упал в обморок
прямо на белоснежный пол.
- Макс. Ты не подумай. Ничего такого. Я, в общем, собиралась уехать к маме. Я уже ей сказала, что у меня будет
ребенок.

У нее? Нет. Ребенок будет у нас. И это опять контрольный. Только теперь в голову, картечью и навылет.
В таможне у нас четыре департамента. Как вы думаете – в котором часу я теперь попадаю домой? Правильно думаете. В
моем новом, нужно сказать очень просторном кабинете есть маленькая комната за ширмой. Там и поставили удобный
диван…
                                                    
                                                                 ***
А пока Олег собирается баллотироваться в парламент от области, и я ухожу в «отпуск» к нему в избирательный штаб.
Руководить. Руками, то есть водить. Нам пора переходить на новый уровень. Настоящие деньги и возможности – там.
Так все устроено. Или играешь ты, или играют тебя.
И у нас небольшая командировка в столицу. В центральный офис нашей партии.  Должны же они увидеть, кого от их
имени так безудержно предстоит полюбить народу в ближайшие три месяца избирательной кампании.
Едем мы с Олега родителями, Альбертом Ивановичем и Жанной Феликсовной.
На машине с сопровождением, совсем как взрослые.
Я не успел попрощаться с Дарьей, и она звонит мне прямо сюда. Я что-то лопочу в оправдание, хотя выглядит это все
глупо.
Но трубку у меня просит Жанна Феликсовна:
- Дашенька? Здравствуй, котенок. Это Жанна. А давай-ка сделаем так. Мальчики у нас какое-то время будут совсем
заняты. У них тут дела намечаются. Серьезные. Так что давай не будем их беспокоить зря. Теперь у тебя будет
водитель – Артур, он все хлопоты по дому закроет. А по остальным вопросам звони сразу мне. Не стесняйся. Я рада, что
ты поняла.

Всем пришлось меня подождать в итоге. Другой уровень, поэтому небольшая спец проверка.

- Олег. У тебя Аля уже отсиделась на терминале, в деревне? В себя пришла? Больше не истерит?
- Да все в порядке, мам. Она же умная девочка у нас. Взрослая.
- Давай-ка, наверное, ее пока назад, в избирательный штаб, в дело. Пусть она кофеек носит Максиму, ну, как она
умеет – с конфеткой. Да и за Максом будет кому приглядеть. Пока я с Галиной его не сведу.
- Это с Фадеевой, что ли? Он что тебе сделал такого? Мам? Ну, сидела Галя там, в Лондоне с Лизкой вместе, так Лиза
хотя бы училась.
- Ты сынок поучи Лизу щи варить. Мама сама как-нибудь разберется. Еще спасибо говорить будет. Сам знаешь, где
Фадеев старший работает. Нас теперь от этого проекта с мусорным полигоном не отодвинут как тогда от школьных
завтраков во всей области. Но без поддержки все равно кусать будут пробовать. А за свое что внукам останется,
Александр Николаич любому горло перегрызет.
- Вообще-то у Макса с Дашей ребенок.
- Это у нее ребенок. С которым ей сильно повезло. Ничего. Переживет как-нибудь, золушка эта деревенская. Максим не
ее уровень. Зря что ли мальчика столько лет отмывали. В чувство приводили.
- Она не деревенская. Из райцентра.
- Запомни, сынок. В этой стране, все что снаружи столичной окружной – все деревня. Убогая, забитая и беспросветная.
Я костьми лягу, но мои внуки будут внутри этой дороги жить. Дети Макса, думаю, тоже. А девчушка эта, там в
райцентре себе парубка найдет и все будет хорошо. А ребенка не бросим. Поможем. Я эту ситуацию проморгала, я ее и
исправлю.
- Я Максима, наверное, к себе заберу после выборов, в управление.
- Ага. Сейчас. Придумал, тоже. В ваш этот гадюшник попадешь – вовек не отмоешься. Так и будешь всю жизнь потом
ходить ментом поганым. Давай еще, чтобы он генералу на глаза попал и увидим мы тогда Максима.
- У генерала в УВД есть кому службу тащить. И без него.
- Па. У вас там есть кому фуражку генералу подносить, это да. А работать так, как Макс умеет там точно некому.
Сталкивался, знаю.
- Что-то ты старый совсем зарапортовался. Ты хоть в курсе что внучка твоя, Светочка с Максом у одного преподавателя
английским занимается? Так они стихи на английском уже не читают, а пишут понемногу. Друг другу. Светка мне
читала, я чуть не плакала. Это где это у вас в вашей ментовке такое? Ты чего, Альберт? Да ну вас, вообще. Выйду я
покурю.

- Алло. Артурчик? Это Жанна Феликсовна. Ты с завтрашнего дня давай-ка денщиком плотно у Дарьи. Да, у Максима
Леонидовича. Все как полагается. И это. Как вам отдохнулось летом в Черногории на даче у нас?
Вот и замечательно. Я рада что Женя в восторге. У меня еще просьба, Артур. Ты там прижми по случаю девицу эту в
лифте. Ну, как ты умеешь. А то ей скучно совсем как я посмотрю. Работать Максиму не дает. Ну, я и не сомневалась.
Звони. Я для тебя всегда на связи.

Выборы, выборы – кандидаты в пидо… О, Господи, о чем это я? Задумался.
Хорошо, что это только на три месяца. Больше я бы точно не выдержал. В штабе я теперь живу, понятное дело. И хоть
все конверты разосланы, все вопросы согласованы, но отработать нужно не за страх, а за совесть, слишком многое
стоит на кону.
Думаете я ничего не вижу или не понимаю? Но это же все и для них с Малышом тоже. Это просто другой уровень. Это
уже столица. Причем внутри окружной.
Пока единственный кто меня понимает, это Аля. Выглядит как всегда безукоризненно. По-моему, искренне меня
жалеет. Особенно когда видит, как мне плохо от виски этого треклятущего.
А вот это уже что-то новенькое. Она выходит из кабинета с подносом для кофе и возвращается с маленькой
подушечкой в руках. Подходит ко мне, бросает ее на пол рядом со мной и опускается на колени. Решительно
расстегивает ремень у меня на брюках и также решительно кладет мою руку себе на голову. Прямо на тугой хвост ее
роскошных черных волос.
Да. Ведь чуть же вся нижняя половина тела не отнялась. Умеет. Не отнимешь. Теперь я понимаю, почему она секретарь
с окладом старшего специалиста. Нужно будет не забывать подписывать ей премии повышенные. На своем месте
человек. Ничего не скажу. И главное – ну как все просто, без лишних затей. И как вовремя. Вот кого я, наверное, буду
на охоту с собой к губеру брать. Эта сама без ружья кому угодно горло перегрызет и всю кровь выпьет.
А вот Дарью я забросил совсем. И это неправильно, конечно. Но пусть потерпит. Это того стоит.
Артур с утра насмешил. Как не замазывал кремом тональным – но все равно видно. Интересно, кто это его на этот раз
так? Есть у него такое. Любитель девчонок потискать в укромном месте. Они просто млеют от него. Бывает правда и вот
такое как я слышал. Но чаще все-таки млеют.
                                                        
                                                               ***

- Алло. Это Дима? Добрый день. Это Дарья. Как вы живы-здоровы? К нам не собираетесь?
- Здравствуй, Даша. Что-то не так с Максимом?
- Да все не так. И я не знаю, что делать. Если совсем честно.
- К выходным буду – предупреди его.

На выходных прилетает Димка. И я беру отгул. Нет. Я все понимаю, но это не обсуждается. С Димой мы вместе служили
в армии. Он был у меня сержантом, командиром моего отделения. Это он научил меня всему – во всяком случае
спрашивать прежде всего с самого себя и правильно работать с «личным составом».
Вот только сидит в этой своей дыре – бизнес он, видите ли, строит. Как будто я не знаю, что в нашей стране честным
бизнесом можно заработать.
Седые волосы, геморрой во всех частях тела сразу и неврастению преждевременную.
И при этом — где гарантии, что все получится? А если и получится, то тем хуже для тебя. Отнимут в один день и не
поперхнуться даже. Нет. В столицу я его вытащу по любому. Вот тут без вариантов. Там такие дятлы процветают,
которые мизинца его не стоят. Просто у них совести нет, а у него есть. Но я с этим его предрассудком борюсь как могу.

***
Дима с Максом забрали Малыша и на целый день завеялись в парк. На электрических машинках кататься. Малыш
выглядит в этой компании самым взрослым и серьезным, если честно. Но так бедный устал за день, что еле добрался до
любимой кроватки. Спит с отражением абсолютного счастья на мордочке.
А меня мальчики тоже уложили спать и о чем-то всю ночь проговорили на кухне. Макс, слава богу, не курит. А вот Дима
дымит.
Невероятно. Утром как всегда провожала мужа на работу и впервые видела у него в глазах слезы. Я даже не думала,
что он умеет плакать.

Мы с Димой завтракаем.
- Ты знаешь, что он любит больше всего в жизни?
-Знаю. Мороженое.
- Только добавляй туда соль, немного совсем и черный перец горошком. Это я его приучил.  Ты же знаешь, как у них
там все теперь устроено. Строго по вертикали. Для него теперь есть только те, кто ниже, и кого нужно топтать. Или те,
кто наверху и кого нужно подвинуть. Рядом и нет никого. Только вот ты, да Малыш.
- Я этого и боюсь. Мы вроде и рядом, но уже давно не вместе. В прошлом месяце чуть не насильно Малыша на целый
день ему в руки вручила – в зоопарк отправила. Как хочешь, но к вечеру ребенок должен шнурки уметь завязывать. Ты
же отец, все-таки. Вечером вернулись, счастливые, только ребенок в новых кроссовках на липучках.
- Да. Это Макс. Он такой. Оброс, конечно, панцирем – ничего не скажу. Изменился сильно. Но там, в глубине, он все
равно есть. Тот, которого я знаю. И ему страшно. Не опускай руки, пожалуйста. Борись. Он того стоит.

К обеду Максим приехал и увез Диму в аэропорт.  К нему всегда сам. Без водителя.
                                                            ***
Я в первый раз забыл, что сегодня именно он. День кота. Точнее его спасения. И это день, когда мы познакомились с
Дарьей.
Я в первый раз за все эти годы без цветов, и мы не попали на наш любимый ночной сеанс в кино. А она видно, что
ждала. На белом трюмо я вижу билеты. Так и есть. Последний сеанс.
Но у нас есть ритуал. Повинную голову меч не сечет. Я сажусь перед ней на корточки и ложу эту самую голову ей на
колени. И она всегда целует ее, и говорит, как она меня любит. Но сейчас она молчит.
- Неужели ты не понимаешь, для чего это все?
- Мне не нужно этого ничего. А если что-то и нужно, то вместе с тобой, а не вместо тебя.
Я от обиды, наверное, больше на самого себя подрываюсь и ухожу опять на работу. По дороге к двери мне под ноги
попадает кот. Я в первый раз в жизни со всей силы отшвыриваю его пинком от двери. Надеюсь, я его покалечил.

Вечером мне на ящик приходит письмо. Это от Дарьи. Слава богу, дожили. По электронке переписываемся. Малыш и
кот у мамы. Она уехала снимать. Дома у двери на трюмо я нахожу кольцо. На маленьком блюдечке. Точнее оба. И
помолвочное и обручальное.
Но женщины так просто не уходят. Они уходят к кому-то. Неужели у нее с кем-то отношения? А ты что думал, дурак?
Девчонка в соку, живой человек, думаешь, она не любит «кофе с конфетками»? Еще как любит, и ты сам это знаешь.
Но должны же быть какие-то следы. Так просто не бывает. Я в каком-то бреду зачем-то выворачиваю все ящики из ее
стола. На полу ее детский фотоальбом. Не забрала пока. Из него вываливается сложенный аккуратно пополам
тетрадный листок. Это, наверное, последнее письмо ее отца. Он писал его ей уже из больницы. И похоже уже знал, что
не выйдет оттуда. Я несколько раз о нем слышал от нее, но вижу его впервые.
Почерк мужской, но точно, как у Дарьи. Каллиграфический.

Мне шесть лет, и я уже три недели в гипсе. От щиколотки до бедра правой ноги. В этом гипсе мне предстоит провести
несколько бесконечных месяцев.
Я часто теперь сижу во дворе и смотрю в небо. И впервые не только слышу, но и вижу их. Курлы – курлы.
Эти волшебные кусочки белого пирога в прозрачном синем котле над головой. Они слетаются в огромный круг и котел
закипает. От восторга и удивления я откладываю в сторону старый еще детский мамин фотоальбом с немного
наивными, теперь уже непривычными черно-белыми фотографиями. Я слушаю птиц и вдруг понимаю, что рядом со
мной все это время жила маленькая девочка из этого забавного фотоальбома. Которая по- прежнему так любит
мороженое. И которую иногда так легко обидеть.
А еще она любит цветы. На лужайке во дворе их сейчас много – красивых ярких желтых одуванчиков на молодой
изумрудной траве. Я собираю маленький букет и смешно ковыляю к ней. На костылях.
Но мы же всегда опаздываем. И теперь я знаю, что такое отчаяние.
А они улетают. И снова сбиваются в белоснежный кипящий круг, перед тем как выстроиться в этот потрясающий, но
такой беспощадный и неотвратимый клин. Только курлычут они теперь совсем печально. И она улетает вместе с ними.
Я так и бреду в слезах с этим нелепым букетиком в руке. И не замечаю, что уже снова весна. Курлы – курлы. Они
вернулись. От этой весело, шумящей над головой стаи вдруг отделяется изящный белоснежный ангел и летит прямо ко
мне.
- Молодой человек, это вы не для меня букет приготовили?
Зато теперь ты знаешь, что такое счастье. Это когда думаешь, о чем–то и все время улыбаешься. И еще ты теперь
знаешь, что настоящая любовь – это когда для тебя очень важно чтобы сначала хорошо было ей и только потом тебе.
И еще ты теперь знаешь, почему этот месяц называют "медовый". Так и есть. Медовый.
Но она вдруг немного отдаляется, хотя теперь она всегда рядом с тобой. Ты понимаешь, что в ее жизни появился кто-то
еще, более важный чем ты. Но тебя она любит по-прежнему – больше всех в мире.  Ты знаешь, что это закончится
через девять месяцев, но все равно немного ревнуешь и пытаешься в этом разобраться.
Но это такая же загадка, как и то, почему они опять улетают. Ей теперь нужно много отдыхать и у меня опять есть
время. Я разглядываю ее детский фотоальбом и снова ничего не понимаю. Как внутри этой длинноногой светловолосой
современной красивой девушки, все также живет неуклюжая мнительная маленькая девочка с забавными бантами.
Которая так любит мороженое. И которую иногда так легко обидеть.
На зеленой лужайке под окнами роддома опять цветут эти забавные одуванчики. Курлы – курлы. Они снова вернулись.
Я поднимаю голову и вижу, как из ликующего кипящего белоснежного круга ко мне возвращается мой ангел. Но она не
одна. Рядом с ней маленький ангелочек, каким-то волшебным образом одновременно похожий и на нее. И на меня.
Теперь ты точно знаешь, что такое настоящая радость. Но и что такое боль, ты теперь знаешь тоже. По-настоящему
больно это, когда больно не тебе. Это когда болит у нее. Этого маленького забавного ангелочка, который так любит
мороженое. И которого иногда так легко обидеть.
Она скоро улетит от тебя в эту беспощадную, но такую интересную, взрослую жизнь. А у тебя опять останется только ее
детский фотоальбом.
Но она знает, что больше всего ты любишь именно их – забавные желтые одуванчики. И поэтому так любит дарить их
тебе. Но тоже, как всегда, не успевает. Ведь она так всегда занята.
Курлы – курлы. Не вздумай. Не плачь. Я так не люблю, когда ты плачешь. Я впервые внутри этого чудесного кипящего
круга и теперь точно знаю, что такое настоящая свобода. Это видеть весь мир отсюда – с высоты журавлиного клина и
впервые совсем ничего не боятся.
Я знаю, что сделал тебе больно. И все же я хочу, чтобы ты улыбалась. Ведь ты в это время так похожа именно на меня.
Я кричу ей на прощание, что мы скоро вернемся и с нами обязательно прилетит он – ее белоснежный ангел. Молодой и
красивый. Который так любит мороженое. Постарайся его не обижать.

    Я кладу в карман оба кольца и замечаю, как у меня в первый раз в жизни дрожат от волнения руки.

                                                                     ***
Пуск.
Меню.
Карты.
Ну, и где тут у нас этот городок с этим самым заповедным озером?



  

История cоздания стихотворения: