Автор: Василий Куликов
Тема:Свободная тема
Опубликовано: 2020-09-13 21:29:39
Автор не возражает против аналитического разбора и критики в рецензиях.

По чьей милости идёт дождь?

Куликов Василий
По чьей милости идет дождь?

    
    -- Ну почему же люди все время что-то придумывают и добавляют  к увиденному ими эту
«отсебятину»? – возмущалась моя сестра, двадцатилетняя студентка, красавица со светлыми
длинными волосами. –  Ну почему же нельзя рассказать правду?
    Я ей пытался объяснить:
    -- Истина одна. А вот правда у каждого своя. Каждый смотрит  на  мир  своими  глазами  и
обращает внимание в первую очередь на то, что его больше всего привлекает. У каждого свои
интересы, убеждения и воспитание, которое привило с детства своё умение познавать мир, свою
манеру поведения и привычки. И, рассказывая о происходящем, каждый придает своему рассказу
свою окраску, часто героям приписывает свои склонности, а быть может, и черты характера. Иногда
действующие лица рассказа совершают поступки, присущие самому рассказчику.
    К нам подошел наш дядя, который проводил у нас свой летний отпуск. Он готовил снасти к
рыбной ловле, и сейчас укрылся от начинающегося дождя. Не вмешиваясь в наш разговор,
продолжал свое занятие.
    -- У меня даже есть этому пример, когда несколько очевидцев одного… события или действия, я
не знаю как его правильно назвать, каждый по-своему потом рассказывал об увиденном.
    Как-то раз ко мне в мастерскую заглядывает наша кладовщица Артемовна. Это была женщина лет
пятидесяти, роста ниже среднего, склонная к полноте, требовательная и любящая точность и
порядок во всем, что вообще-то и присуще людям её профессии. Вот она мне с порога и говорит:
   -- Наш цех готовится к инвентаризации. И начальник сказал, что вам необходимо сдать старый
разновес.
    -- А с чего это? – возмутился я. – Чуть что, так сразу мы! Весь цех все время выезжает за наш
счет.
    -- Нет. Сдавать будут все, -- объяснила мне Артемовна. – Вы – разновес, группа автоматизации –
автотрансформатор, а электрики – паяльник и плоскогубцы.
    Но это меня мало утешило – всё равно не обошлись без нас. Ведь нам тоже надо сдавать, хоть и
старый, но разновес.
    -- Так что готовьте, -- продолжала кладовщица, -- чтобы всё было в комплекте, чтобы у меня не
оказалось недостачи.
    Если начальник так решил, так и будет.
    Подготовили мы к сдаче неликвиды. А везти на склад нечем.
    В группе автоматизации производственных процессов слесарем высшего разряда работал
Михалыч. Он на работу часто приезжал на личном транспорте, на истинно народном автомобиле – на
«Запорожце». Михалыч был лет шестидесяти, крепкий представительный мужчина. Нередко главной
темой шуток в его адрес служило то, как это он со своими внушительными габаритами помещается в
таком маленьком, словно спичечный коробок, автомобиле. Но Михалычу, имеющему довольно-таки
развитое чувство юмора, льстило и такое внимание к своей особе и к автомобилю. На всё это он
отвечал улыбкой, а особенно понравившиеся шутки мог встретить своей веселой историей, и дружно
посмеяться над ней вместе с собеседником. Сослуживцы часто обращались к нему за помощью, как к
владельцу автомобиля, если нужно было куда-то поехать или что-то привезти.  
    Артемовна, зная какую услугу ей может оказать Михалыч, поспешила обратиться к нему с
аналогичной просьбой. Михалыч любил автомобиль, а ещё больше езду на нем, и не мог отказать в
первую очередь себе в удовольствии лишний раз посидеть за рулем движущегося авто.
    В помощь им дали Александровича, тихого, спокойного и скромного старичка, дорабатывавшего
свой стаж в нашем цехе. Он был опытным уравновешенным и многосторонне развитым  человеком.  
Ко всему прочему  он был  ружейных дел  мастером. Благодаря этому занятию ему были свойственны
такие качества, как точность и терпение с одной стороны, и ловкость и выносливость, столь
необходимые заядлому охотнику, с другой.
    «Запорожец» выручил и на этот раз, благополучно вместив в себя все материальные ценности,
своего владельца, лицо материально ответственное и сопровождающее. Вот в таком составе они и
отправились на склад.
  … После мне невольно пришлось общаться с каждым из них в отдельности. И вот что они мне
поведали.
    -- Там была очередь, -- начала свой рассказ кладовщица. – А когда нас позвали, мы вошли.
Комиссия потребовала документы и по ним начала проверять наличие.
    -- Так… Разновес… автотрансформатор… паяльник и плоскогубцы… Разновес в комплекте? Давайте
проверим… Так… Гиря 1 грамм? Так… Два грамма? Есть. Три грамма? Нет? Почему? Что? Я вас
спрашиваю: почему нет гири 3 грамма? Что? Такой вообще не существует… Сразу 5 грамм…       
Хорошо. 5 грамм?  Есть. Хорошо…
    И так по всему перечню комплектации, -- убедительно завершила Артемовна.
    Когда я вышел на улицу Михалыч вытирал свой «Запорожец» и, казалось, получал от этого
занятия наслаждение. Двигаясь вокруг машины, он тихо напевал какую-то бравую песенку.
    -- Послушай, -- обратился он ко мне. – Комиссия сидела за длинным столом, накрытым красной
революционной скатертью. С торца сидел председатель, а по обе стороны продолговатого стола
сидели члены комиссии… Я подошел и высыпал на стол содержимое твоей коробочки. Мелкие
блестящие гирьки весело покатились по скатерти мимо сидящих за столом. Последние, не теряя
времени, стали ловко хватать руками блестящие быстро катящиеся, словно шарики, гирьки. Бац,
бац, бац… -- слышались хлопки ладоней по столу. И схваченные блестяшки помещались в карманы.
Бац, бац, бац… -- и в карман. Они все проделали это так быстро, что до председателя не докатилась
ни одна гирька. – Михалыч сделал небольшую паузу и весьма довольный своим рассказом
рассмеялся.
    Он посмотрел на меня, ожидая такой же реакции. Но меня останавливало то, что я совсем недавно
слышал совсем иной рассказ, и только улыбнулся.
    А когда довелось встретиться с третим участником этой поездки, то я сам вызвал его на этот
разговор:
    -- Ну что, весело было сегодня сдавать неликвиды?
    -- Весело? – не сразу понял мой вопрос Александрович. – Нормально…Обстановка рабочая… Когда
мы зашли комиссия была чем-то увлеченно занята. В чем-то там разбирались.. что-то подсчитывали,
сосредоточенно глядя в документы. На нас – ни малейшего внимания. Когда мы, обращаясь к ним,
сообщили из какого мы цеха, один из них, отвлекаясь на мгновение от своего занятия,
скороговоркой спросил:
    -- Тоже сдавать? Что у вас? – Получив такой же быстрый ответ, завершил общение с нами
словами, -- Поставьте всё вот там в уголку…
    Вот такие три разные истории услышал я от трёх разных людей. По-моему эти люди
действительно разные, у них разные убеждения, взгляды, в конце концов чувство юмора.Один
склонен к скрупулёзности и точности, а другой к шуткам и во всем видит то, от чего можно
улыбнуться. По-моему они такие…
    И тут вдруг мои рассуждения прервал дядя, находившийся возле нас и бывший до сих пор лишь
молчаливым слушатлем.
   -- По-моему… -- голос его был тверд и спокоен. – Вот ты говоришь: «по-моему…» А ведь это не по-
твоему…
    Я был весь внимание, стараясь понять дядю, до этого так долго молчавшего и терпеливо
слушавшего мои объяснения.
    -- Теперь, с твоего разрешения, я́ приведу пример, -- продолжал дядя. – Когда у себя на фабрике
я принимаю экзамены по электробезопасности, я задаю вопрос, весьма стандартный и общий. И он
мне отвечает. Отвечает, отвечает. А далее говорит: « По-моему это должно быть…» Я прерываю его
ответ   и говорю: «По-моему? Нет, это не по-твоему! А по правилам!  Согласно «Единых правил
техники безопасности». Так и надо говорить: «согласно единых правил …»
    Дядя сделал паузу. Я подождал немного, не возобновит ли он свой рассказ, и потом промолвил:
    -- Да, правила – есть правила. Бесспорно. Но в жизни-то люди все разные, и смотрят на мир по
разному. Одному что-то нравится, другому нет. Один видит что-то красивое, другой не замечает его.
Никита Михалков, известный актер и кинорежиссер, говорил, что художнику мало видеть
прекрасное, он должен уметь это показать. Вот они и рассказывают, как художники своей жизни,
каждый по-своему. Разве плохо иметь свое мнение?
    -- Свое мнение – это хорошо, но не в данном случае. Есть сферы деятельности человека, где свое
личное мнение недопустимо. Это правила техники безопасности (они не зря называются «Едиными»,
это же что-то значит), уголовный кодекс (здесь всё определено буквой закона, а не «по-моему»),
государственный стандарт… Иметь свое мнение – хорошо, но только не в этих жестких рамках
единых правил, имеющих силу закона. Зачем делать по-своему там, где всё заранее
предусмотрительно и четко оговорено законом, кодексом, стандартом, и должно быть только так, как
оговорено законом, кодексом, стандартом. А не по-твоему. И следить нужно за своей речью. А по-
твоему всё равно никогда не будет!
    Лето прекрасно тем, что дождь, пока мы говорили, быстро закончился, снова выглянуло солнце, и
на небе образовалась радуга.
    Мне показалось, что после последних слов дяди неприлично молчать, нужно что-то сказать…
отвлеченное.
    -- По-моему, дождь уже закончился…-- выпалил я на одном дыхании.
   -- Не «по-твоему»! – дядя начал злиться. – А по-божьему! До́ждь и-дёт по бо-жьей…
   -- … Ми-лос-ти… -- последнее мы с дядей сказали уже вместе.
                                               
    

                            

История cоздания стихотворения: