Литературно-философский рассказ "Песня"

Опубликовано при поддержке литературного сайта literator.net.ua

Что такое песня, и что люди поют? Поют когда грустно и когда весело. Идет война - поют, свадьбы идет - тоже поют. Чего людей тянет петь: и голодных, и сытых

Песня меняет к лучшему душевное состояние человека. Песню не всегда можно понять человеческим умом. Она из тех человеческих качеств, которые еще не скоро откроются человечеству. ее можно воспринимать только сердцем, душой.

Когда идет речь о песне, я всегда вспоминаю одну историю, когда-то рассказал мне мой отец.

В 1918 году Буковина отошла от России и вошла в состав Румынии.

Нам трудно представить себе глухие границы между нашими городами и селами: вы здесь, а ваши родственники - там, по другую сторону границы, т.е. границы проходят мимо нас самих - между родственниками, родителями, братьями и сестрами. И это условные границы, не шенгенская зона, это граница между двумя противоположными идеологиями, между противоборствующими системами, где ваши вчерашние соседи или родственники не просто находятся во враждебном лагере, а являются вашими злейшими врагами. На какой стороне быть, где лучше? А вас не спрашивают. Вам указано пальцем и велено жить здесь - согласно чужих, бесчеловечных правил и законов.

В России устанавливались большевистские законы. В Петрограде одни, а на периферии, чем дальше, тем сложнее. Ведь каждый комиссар видел свою правду, свое видение нового порядка и закона. Заплакала, застонала Украина под большевиками, но как-то нужно было жить. И каждый выживал, как мог.

Люди есть люди. Они разные. По разному воспринимают, думают, относятся ко всему - как к тем законам, так и к своим родственникам. Это уже зависит от воспитания и умственных способностей.
Еще в школьном возрасте, долгими вечерами, забравшись на теплый шесток, я размышлял о жизни в те трудные и страшные годы сталинщины. Очень часто школьные уроки начинались с известия о новом «врага народа». А в пример ставили Павлика Морозова. Но были и другие - наши, местные мальчишки, мои знакомые, которые последовали его «заслугу», заявив на своих родителей.

Меня это беспокоило. Было множество вопросов. Но спрашивать о таких вещах да и это в те времена было нельзя. Тем более, что люди преимущественно молчали. В глазах многих людей я видел страх.

Я был живым мальчишкой. Мне тоже хотелось быть первым, то отличиться, чтобы быть примером для других. Но когда я ставил на кон эту воображаемую первенство и жизнь и доброе имя моих родителей, моя резвость исчезала совсем и надолго.

Получилось так, что брат моего отца, то есть дядя Мефодий оказался на другой стороне границы - на Буковине, где жил с молодой женой и ее матерью. Он сделал попытку вернуться с ними в свое родное село, в Винницкой области, чтобы быть по одну сторону границы со своей родней. Одной темной ночью дядя, его жена и ее мать, взяв соседского мальчика Петра Шевчука начальником, пошли вброд через реку Днестр, который в то время, в том же городе был границей. Но им не повезло. их заметили пограничники и начали стрелять по ним из оружия. С той темноты и стрельбы получилось так, что мальчик Петро дяди тещей перешли вброд и оказались на советской территории, и впоследствии пришли к нам, а дядя с женой, не пересекая границу, вернулись к своему дому на территории Румынии - в село Клишковцы, что под Хотином. И долгие годы их судьба нам была неизвестна.

Тогда я еще не видел своего дядю. Только слышал о нем от отца, что он, и живет по ту сторону границы.

Первое известие о нем пришло в 1940 году, когда советские войска присоединили Бессарабию и Буковину в состав СССР. Теперь такое известие могло бы показаться смешной. Но в то время она стала одной из первых трагедий для тех людей, кто не знал на себе большевистских законов и их неоспоримой «правоты».

У дяди, как у хорошего хозяина, был хороший дом, большой сад с фруктовыми деревьями и шестьдесят соток виноградника. А большевистское правительство ввело налог на каждое фруктовое дерево и каждый куст винограда. Дядя не мог поверить в абсурдность такого закона, и принял за произведение местного финагента. И поразил его. За что полу имел шесть месяцев тюрьмы. Срок отбывал в городе Виннице, недалеко от нас. С той тюрьмы и сообщил о себе.

Но встречи вновь не состоялось. Началась Великая Отечественная война.

Призван в свои восемнадцать лет в ряды Красной Армии в конце войны, я закончил ее на территории Германии, где был оставлен отбывать почти семилетний срок службы.

Закончилась страшная война, и мне, а может и не только мне, тогда казалось, еще все будет хорошо. Я был молодым и энергичным, и предчувствие счастья, веры в лучшее будущее переполняли меня.

В свободное время - долгими вечерами, ночами вспоминал я своих родных: родителей, родственников, свою сельскую хату, древние радости и боли, старые разговоры о тех родственников, которые были отделены границей. Но границы не было! Теперь я мог писать письма не только домой, но и к вновь найденных родственников.

В одном из писем отец дал мне адрес дяди Мефодия и я послал ему несколько своих писем и свои армейские фотографии.

Шли годы. Я вернулся в родные места и начал работать на строительстве народного хозяйства. В то время мы строили Чернятскую гидроэлектростанцию. Работа была связана с командировками. И впоследствии, мне выпала поездка на автомобиле до Буковины, до тех мест, где жил брат моего отца, дядя Мефодий.

Я пригласил с собой в поездку отца, его старшего брата - дяди Алексея (дядя Мефодий был средним братом) и Петра Шевчука - бывшего мальчика - проводника. И мы поехали. Через Хотин, на село Клишковцы, с намерением осуществить свою давнюю мечту - встретиться со своими родственниками.
Приехали в село, нашли их дом. Идем через двор, стучим. Знакомимся с хозяином и хозяйкой - его женой, заходим в дом. Садимся. Беседуем. Рассказываем кто и откуда. Дядя молча кивает головой, соглашается. Но в разговоре чувствуется холодность, натянутость, какое-то подозрение. Вижу, не верит дядя нашим словам. Потому прошло не только полвека. Уничтожила советская власть веру в людей, в их хорошие отношения. Было очень много наглядных примеров предательства и подлости ради «лучшего будущего». Но сам я, тогда, по молодости, о том не думал и над тем не задумывался. Думал, что родственники всякие бывают, как и все люди. У каждого свой характер и восприятие реалий. Один реагирует возбужденно, Второй сдержанно. Дядя - мужчина видный - рослый, крепкий, загорелый, с проницательным, цепким взглядом. Много он видел в своей жизни. Вот и реагирует неадекватно моему видению.

На стене, в рамке под стеклом, я увидел свою фотографию в военной форме, который отправлял дяде, показал на нее - он и я, который писал вам письма со службы.
Тем временем хозяйка накрыла на стол. Мы прибавили свои припасы продовольствия, водки и сели к столу.

Разговоры - разговорами, но тот не украинец, если хорошо поест, выпьет, и не начнет петь. «Давайте нашу!", - Сказал мой отец. Мне и самому уже хотелось петь. Потому что наш возбужденый разговор уже начинал утихать. Наверное, немного выговорились. И мы запели вдвоем:

«Гуляв чумак на риночку, Та й пив
чумак горілочку, Пропив воли,
пропив візи, Пропив ярма, ще й
 занози — Все своє добро...»

А потом пели все: я, отец, Петр, мужики Алексей, Мефодий и его жена. Да так хорошо стало получаться, что и дома так не пели! Где-то на пятой песне все увидели, что дядя Мефодий плачет. Несколько является необычным и жутким плач взрослого и крепкого мужчины. Все затихли. А дядя Мефодий упал вдруг на колени с полными от слез глазами перед своими братьями: «Простите, - говорит, - братцы - встретил холодно, не признал - думал гебисты!"

Может и не признал братьев родных, если бы не песня. Растопила она лед подозрения. Только песня смогла раскрыть тайные струны души человеческой! Лишь в пении песни можно узнать человека: фальшивит, правду говорит.

Поплакали все. Даже я не удержался. Зато брат нашел таки брата. Благодаря песне обычной. Но разве песня может быть обычной? Пусть им черт, тем границам.

Вернуться к списку статей

Вам так же могут быть интересны следующие статьи:

• Доска объявлений Волгограда
• Прокат авто в Харькове
• Стиральные машины whirlpool
• Прокат авто в Харькове
• Однажды всех удивил Михаил Задорнов!