В плену имперских сновидений
Россия забылась успокоительным сном, и ей снится, что она СССР.
На самом деле современная Россия похожа на Советский Союз, как Луна на Солнце, — она светит отраженным светом. Причем источник этого света давно находится в небытии. В этом «потустороннем» царстве общество-призрак, управляемое государством-тенью, озабочено лишь тем, чтобы утро никогда не наступило. Россия превратилась в страну вечных сумерек, будущее которой находится в прошлом, она живет иллюзией, что часы истории можно остановить.
Представьте себе остров, на котором по каким-то причинам динозавры не вымерли, а создали свою особую цивилизацию и заняли круговую «эволюционную оборону». Они запретили всякое упоминание об эволюционной теории на территории острова, а всех, кто со времен мезозойской эры продвинулся вверх по эволюционной лестнице, считают «недодинозаврами». Именно такой «парк советского периода» строят сегодня в России апологеты империи. Вопрос лишь в том, как долго сможет просуществовать эта цивилизация советских динозавров в XXI веке?
Большинство россиян, впрочем, считает, что при благоприятных внешних условиях это царство советских призраков может быть весьма долговечным. В конце концов, полагает обыватель, и советской системе не один раз предсказывали крах, но она благополучно пережила многих своих хулителей. С одной стороны, такая аналогия с советским режимом оправдана. Но, с другой стороны, она небезупречна, потому что в этом случае ставится знак равенства между идеологией коммунизма и тем эклектическим набором отчасти коммунистических, отчасти черносотенных штампов, из которых соткана «доктрина Путина».
При всех своих недостатках «русский коммунизм» был хоть и трагическим, но весьма творческим заблуждением. Он находился в «мейнстриме» развития мировой духовной культуры своего времени.
Не вызывает сомнений также и то, что «русский коммунизм» появился как итог длительной эволюции русской социально-философской мысли. То, что это был идеологический тупик, выяснилось гораздо позже, а в начале XX века «русский коммунизм» был концепцией, которая впечатляла лучшие умы как в России, так и во всем мире. Герой романа Голсуорси «Сага о Форсайтах» в конце 20-х годов собирается съездить в Москву, «чтобы поднабраться новых идей». Как же далеко это от реалий сегодняшнего дня, когда в Москву едут только за «длинным рублем»!
Сравнивать «доктрину Путина» с советской идеологией — все равно что сравнивать пение под фонограмму с живым исполнением. У современного официоза нет творческого начала, он воспроизводит внешние атрибуты советской идеологии, но не способен воспроизвести ее внутреннее содержание. Возможно, поэтому в путинской России есть свои Берии и Сусловы, но нет своих Курчатовых и Шолоховых. Отсюда же повальное увлечение советской эстетикой: ее легче копировать.
Все это больше похоже на имитацию советской цивилизации, чем на реальный возврат в прошлое. Россия превратилась в огромную show-room, где политика, экономика, администрирование низведены до уровня спектакля. Целью любого политического действия становится получение нужной «картинки». Если в СССР пропаганда была частью властного механизма, то в посткоммунистической России власть растворилась в собственной пропаганде.
Никакой страшной «машины путинской пропаганды» не существует — это миф о фабрике мифов. Эффективность кремлевской пропаганды никак не связана с ее качеством. Просто восприимчивость населения к пропаганде резко возросла.
Легко обманывать того, кто сам обманываться рад. Люди в России давно не ищут правды, они хотят, чтобы им рассказывали сказки. Более того, правды в России боятся, потому что инстинктивно обыватель предчувствует гибель империи, и душа его трепещет. И ни в какое чудесное спасение он тоже не верит, тем более с помощью динозавров. Люди живут в невыносимом напряжении, подавляя страх, как за свою собственную судьбу, так и за судьбу страны. Естественной реакцией на этот подсознательный страх является желание забыться, спрятаться, обмануть себя и других. Люди кричат как можно громче о своей силе, чтобы никто не заметил их слабости.
Украинская революция усугубила страхи «маленького человека». Она стала спусковым крючком обывательской истерики. Эта истерика является формой психологической защиты: люди пытаются таким образом оттолкнуть от себя пугающую реальность. Им легче жить внутри успокоительного мифа, чем думать о тех угрозах, которые они не в состоянии предотвратить. Именно поэтому сегодня в России и стар и млад без всякого видимого принуждения с наслаждением предаются патриотическим сновидениям. Россия устала от боли и попросила у «доктора» наркоз. Ослабленному организму хватило возвращения Крыма, чтобы впасть в эйфорию.
2014-06-03 00:38:17